Алые стены в Хогвартсе (СИ)

…Эйнар прошёлся по своей Тайной комнате, едва касаясь кончиками пальцев каменных стен, на которых уже высохла кровь его предыдущих жертв. Он скривился: высохшая кровь лишь слегка грела его воспоминаниями, а для полноты ощущений не хватало запаха, вкуса, тепла вязкой жидкости. Ну, ничего. Здесь был тот, кто сейчас восполнит все ощущения. Ночь всё ещё достаточно длинна, чтобы не торопясь расправиться с этим ничтожеством и потом ещё успеть выспаться. На крайний случай, можно будет пропустить завтрак. Для начала надо переодеться: он уже привык, что ни на одежде, ни на обуви не должно остаться ни капельки крови. Он зашёл за ширму, которая была единственным предметом обстановки, наименее испачканным кровавыми потёками и брызгами. Там стояли два больших хрустальных ларца, в одном Эйнар сохранял свой школьный наряд, а в другом лежало «рабочее» одеяние. Пустяками, вроде «тергео», он не заморачивался, ведь слишком долго было разыскивать кровь на чёрной мантии и обуви. Быстро и сноровисто Эвергрин скинул одну одежду и обувь в пустой ларец и надел другую, из второго. Особенно любовно он поглаживал при этом лёгкие сапоги драконьей кожи с выдвижными острыми обсидиановыми шипами в толстой подошве. Похожие перчатки заняли место на руках. Затем специальный фартук, похожий на мясницкий, белый (во-первых, на нём лучше смотрелась кровь, а во-вторых, потом кровь впитывалась, и не оставались некрасивые застарелые пятна), свою палочку в чехол на поясе, палочку обречённого — в руку. Можно приступать. Он вышел из-за ширмы.

Высокий худой парень был надёжно привязан волшебными верёвками к грубому каменному стулу посреди комнаты, ножки стула, казалось, составляли с полом одно целое. На голову парня был намотан плащ. Эвергрин, неслышно ступая на кожаных подошвах с убранными, пока ещё, шипами, обошёл вокруг связанного, на мгновение замер — и наотмашь ударил по голове. Парень задёргался и замычал.

— Отлично, а то я испугался, что ты умер раньше времени, — прошипел Эвергрин и сдёрнул с жертвы свой плащ.

— Это ты?! — вскрикнул Рон Уизли, и в его голубых глазах заметался страх.

— Квайтус! — с усмешкой добавил Эйнар, махнув палочкой на горло связанного.

«До чего же приятно видеть это выражение на лице жертвы!» — в который раз подумал семикурсник, а вслух промолвил:

— Вот, теперь можешь сколько угодно звать на помощь. Кроме меня, тебя здесь никто не услышит.

Рыжий староста задёргал надёжно связанными руками. Эвергрин улыбнулся и помахал перед его носом его, Рона, волшебной палочкой:

— Ты не это, случайно, ищешь?

— Ты убьёшь меня? — прошептал Уизли и побледнел.

— Конечно, убью. Или похоже, что я шучу? Для чего же ещё стал бы я заморачиваться со всеми этими сложностями? — Эйнар засмеялся и выпустил шипы на перчатках и сапогах.

— Это я за тобой гнался? Ты специально заманил меня сюда?

— Ты несказанно проницателен. Поздновато, правда… Не находишь?

— За что ты хочешь меня убить? — прошептал Рон, — Что плохого я тебе сделал?

— За что… — эхом повторил Эйнар, расхаживая перед стулом. Теперь сапоги зловеще цокали, высекая искры. — Думаешь потянуть время? Сейчас я, как традиционный злодей, буду распинаться, объясняя свои намерения и мотивы, а тем временем либо ты, как истинный герой, сумеешь освободиться и начнёшь «финальную битву Добра со Злом», либо твои друзья-с-шилом-в-заднице каким-то чудом сумеют ворваться сюда и тебя спасти? Разочарую тебя. Никто сюда не ворвётся. А ты не сможешь ничего сделать без ЭТОГО, — он опять покачал палочкой Рона. — Ты сейчас умрёшь, и это столь же верно, как и то, что завтра встанет солнце.

— Но раз уж у меня никакой надежды нет, то почему бы тебе всё-таки не ответить? — вымолвил Уизли и стиснул зубы от бессилья.

Эвергрин расхохотался, весело, как часто смеялся раньше вместе с этими обречёнными.

— Отлично, Рональд Уизли! Пять баллов Гриффиндору!

Рон побелел ещё больше, вглядываясь в веселящегося старосту Эвергрина. Неужели он столько лет прикидывался их другом, а сам был опасным сумасшедшим? Или он только что помешался? Сейчас он убьёт его. А потом? Фреда и Джорджа? Гермиону? Гарри? Джинни? …Что же делать? Разве он может хоть что-то сделать?!

Эйнар усмехнулся, словно прочитав его мысли:

— Сюрпра-айз! Примерно такие же лица были и у тех, кто попал сюда до тебя, Ронни. Только ты, так же как они, уже никому… ничего… не расскажешь!

Каждое последнее слово сопровождалось пинком шипованной подошвы в голень жертвы и судорожным вскриком-всхлипом парня. Мантия жертвы мгновенно напиталась кровью, но на чёрном её не было видно, тогда Эйнар, ещё раз впечатав сапог в ногу Рона, резко опустил его к полу, разрывая ткань. Показавшаяся в разрезах бледная кожа мгновенно стала алой. Эвергрин улыбнулся: «Наконец-то!» Рон шипел и кривился, с каждым его движением кровь текла сильнее. Убийца опять стал расхаживать перед стулом, потом заходил кругами.