Амари и Братство ночи

– Что ж… Ты, наверное, слышал, что случилось в общежитии, – говорю я.

Дилан поворачивается ко мне: от улыбки не осталось и следа, он сама серьезность.

– Амари, не позволяй этим невеждам запугать тебя. Ты не можешь отступить сейчас.

– Тебе легко говорить. – Я закатываю глаза и складываю руки на груди. – Никто ведь даже не подозревает, что ты маг. С тобой все хотят дружить.

– Да, я улыбаюсь и подыгрываю им, но я прекрасно понимаю, что они ополчатся на меня, едва правда выплывет наружу. И возможно, мне придется даже хуже, чем тебе, поскольку я Ван Хельсинг. Поверь, я знаю, кто мои настоящие друзья. – Он вздыхает и тоже складывает руки на груди. – Была бы здесь Мария, я бы спросил ее, как она с этим справлялась. Ей ведь тоже приходилось все время врать.

Меня прежде не посещала мысль о том, что хранить магическую природу в тайне тоже непросто. Мне хотя бы не нужно это скрывать. Пусть я далеко не самая популярная девчонка на курсе, зато я знаю, что тем, кому я нравлюсь, я нравлюсь такой, какая я есть. Со всеми своими незаконными способностями.

– Вот бы мы нашли какой-нибудь волшебный способ просто вернуть ВанКвишей домой, – вздыхаю я.

– Да, было бы здорово, – коротко улыбается Дилан. – Но мы ведь скоро станем младшими агентами и сможем сами их найти!

Я сижу ссутулившись, по спине пробегает неприятный холодок.

– Но тот рисунок на стене… Дилан, они меня ненавидят.

– И ты что, собираешься отступить? Хотя можешь спасти брата?

– Пожалуйста, давай поговорим о чем-нибудь другом, – прошу я.

Мне очень хочется признаться Дилану, что я до смерти боюсь возвращаться в общежитие. Но я не могу выдавить из себя ни слова.

Дилан выглядит до того разочарованным, что я стараюсь не встречаться с ним взглядом. Наконец он отвечает:

– Ладно. Давай разберемся с заклинанием, над которым ты работала.

Я вспоминаю слова Дилана о том, что иллюзии должны даваться мне без труда, и чувствую, как начинают гореть щеки.

– Не уверена, что я все правильно делала…

– Попробуй еще раз. Я помогу.

– Правда?

– Правда, – говорит Дилан. – Я знаю, ты не из тех, кто легко сдается. Так что там за заклинание?

Хотела бы я, чтобы это оказалось правдой. Я встаю с дивана и, набрав полную грудь воздуха, снова развожу руки с несмелым «Солис».

Кончики пальцев начинают мерцать, но этим все и ограничивается.

Дилан покатывается со смеху.

– Не вижу ничего веселого! – ворчу я, но потом сама не выдерживаю и начинаю хихикать.

Вдоволь нахохотавшись, Дилан принимается объяснять, в чем моя ошибка:

– Было бы неплохо проявлять чуть больше энтузиазма, когда пытаешься сотворить заклинание. Сейчас ты ведешь себя так, будто меньше всего на свете хочешь, чтобы оно сработало. Помни, твоя магия живая. И она чувствует, что ты колеблешься.

– Хорошо, – киваю я и повторяю движения. Но на этот раз я почти кричу: – Солис!

Тело вдруг наполняется теплом, кожу слегка покалывает. Дилан глядит на меня широко распахнутыми глазами:

– Сработало! Посмотри на свои руки!

Я подношу ладони к лицу – так и есть, они светятся. А через несколько секунд сиять начинает все тело.

– Хватит, погаси! – просит Дилан, заслоняя глаза рукой. – На миг ты стала слишком яркой.

– Так круто! – восхищенно вздыхаю я.

– Думаешь? – снисходительно улыбается Дилан. – Интересно, что ты скажешь об этом?

Он хватает книгу заклинаний и открывает ее на последней странице. Там красуется надпись «Конец», а под ней – изображение книги в черной кожаной обложке. Той самой, что я при помощи заклинания рассеивания сделала красной. Дилан выпрямляет два пальца и машет ими над страницей.

– Рассейся! – повелевает он.

Книга дрожит, и последняя страница внезапно перемещается ближе к середине. А слово «Конец» сменяет новая надпись:

«Конец

Честной магии и начало

Магии бесчестной».

Дилан переворачивает страницу.