Амелия. Повёрнутое время

– Нет! Нет! – затряслась девочка. – Он разозлится! Не будет хлеба!

Амелия прижала её к себе, словно хотела согреть.

– Всё будет хорошо, не плачь. Я всё улажу…

И она, действительно, уладила всё в тот же день: съездила в пекарню, поговорила с мистером Макбрайдом, а затем вернулась в приют за Люсиндой.

– Вы были правы, – сказала она старшей сестре Марии. – Люси не удалось прижиться в пекарне. Я хочу забрать её к себе. Разумеется, на полное обеспечение. Возможно, работа горничной ей понравится больше. Что же касается мистера Макбрайда, то, к сожалению, теперь он не сможет сам привозить вам хлеб. Отныне это будет делать его помощник, но в бо́льших объёмах и не раз в неделю, а дважды. И брать на работу ваших воспитанниц в пекарню теперь тоже не будут. Мистер Макбрайд сказал, что его больше не привлекают молодые девушки… в качестве работниц, а то ведь кто-то может подумать о нём неприличное и распустить слухи.

– Амелия, вы наша благодетельница! – сестра Мария смотрела на девушку с искренним восторгом. – Детям ведь не хватало хлеба! Мы выдавали его по маленькому кусочку на целый день. Кого я только не просила – всё напрасно, а вы смогли решить это за один раз!

– Видимо, вы не так просили, – нахмурилась Амелия, едва сдерживая злую усмешку.

14

Люси быстро прижилась в доме Ричардсов, как будто всегда там и обитала. Прислуга отнеслась к ней очень доброжелательно, а экономка миссис Карпентер взялась обучать её премудростям уборки и не могла нарадоваться на успехи ученицы. В Люси кипела неуёмная жажда деятельности. Она быстро справлялась с любой работой и тут же просила новую. А сколько у неё было радости, когда ей выделили крохотный чулан, в котором едва помещалась узкая лежанка и сундучок!

Люси оказалась не такой уж и дикой, как показалось вначале. В детстве она не получила любви и ласки, вместо них были только побои и издевательства, и девочка боялась доверять людям. В приюте монахини отнеслись к ней по-доброму. Люси «оттаяла», перестала забиваться в угол, прятаться от всех. К сожалению, дети иногда дразнили её, насмехались, и это не давало девочке поверить в то, что она не хуже других. Ей, как и каждому человеку, хотелось, чтобы рядом был тот, кому можно довериться, кого можно считать родным. И теперь двумя самыми близкими людьми для Люси стали экономка миссис Карпентер и Амелия. Но если с экономкой девочка находилась рядом почти весь день, то с Амелией она могла встретиться только вечером.

Когда вся дневная работа была закончена и слуги отправлялись на отдых в свои комнаты, Люси прокрадывалась на второй этаж и ждала появления хозяйки. Едва Амелия появлялась в коридоре, девочка подбегала, смотрела ей в лицо взглядом преданного щенка, начинала благодарить за то, что её взяли на работу и разрешили жить в этом доме, а потом убегала.

Это продолжалось каждый вечер и выглядело странно, но потом Амелия поняла, что хоть Люси и является уже девушкой, но окружающий мир воспринимает всё ещё по-детски. Она не знала толком, как общаться с людьми, боялась этого и, видимо, замкнулась в себе до такой степени, что продолжала ощущать себя ребёнком. Амелия поняла, что не может оставить это просто так. Раз она взяла Люси в свой дом, то, значит, взвалила на себя и ответственность за неё, как сказал отец. Нужно было помочь сироте выбраться из её придуманного детского мира.

Теперь каждый вечер Амелия занималась с Люсиндой: учила её читать и писать, втолковывала правила этикета, объясняла, как правильно общаться с людьми. Люси оказалась примерной ученицей. Из дикарки она быстро превращалась в молодую барышню. Она уже не чесалась и не плевалась при людях, не забиралась на стул с ногами, держала спину ровно и следила за своей внешностью.

Чтобы девушка скорее привыкла к людям, Амелия стала брать её с собой на прогулки и в церковь по воскресеньям. Единственное, что пока не удавалось исправить – это проблемы с речью. Люси с трудом могла говорить. Особенно с посторонними людьми. Несмотря на разницу в социальном статусе между девушками завязалось что-то похожее на дружбу.

Амелии часто приходилось бывать на званных вечерах, но там она не смогла найти близких подруг. Барышни из высшего общества казались слишком ограниченными в своих мировозрениях и интересах. Как правило, все разговоры на таких мероприятиях сводились к банальным сплетням, рассуждениям о замужестве и моде. Мисс Ричардс было невероятно скучно участвовать в подобных обсуждениях. Пару раз она пыталась завести разговор о политике и изобретениях, но её тут же высмеяли, заявив, что девушке не следует интересоваться подобными вещами. На такие темы мужчины и так постоянно спорят между собой, не хватало ещё, чтобы они продолжали это делать с матерями, жёнами или невестами.

Вот с Люсиндой всегда можно было делиться любыми переживаниями, секретами и новостями. Горничная с жадностью интересовалась и книгами, и научными открытиями. Амелия даже призналась ей в своём умении перемещаться во времени, и горничная восприняла это с интересом.