Амелия. Повёрнутое время

– На такое благое дело я, конечно, найду деньги, – серьёзно ответил мистер Ричардс. – Но ты совершенно ничего не понимаешь в благотворительности. Это очень ответственное занятие и весьма сложное. Нельзя просто так отдать некую сумму и потом радоваться, что совершил хороший поступок. Деньги может кто-нибудь присвоить себе или потратить на другие цели. Если действительно собираешься помочь, то придётся самой контролировать процесс, закупать необходимое, доставлять и раздавать сиротам. Ты готова пожертвовать своим временем и силами? Уверена, что потом тебе не надоест это?

Амелия выразила свою полную готовность, и с этого дня стала помогать приюту. И у неё это замечательно получалось. Отец оказался прав: сил и времени ей пришлось потратить очень много. Иногда девушка возвращалась домой едва живая от усталости, но осознание того, что она делает нужное и доброе дело приносило невыразимое удовлетворение. Кроме того, тоскливые мысли о расставании с Кристианом отошли на второй план, стали ощущаться не так болезненно.

Первое время Амелии было трудно самой искать для сирот нужные вещи или продукты, закупать, привозить и организовывать разгрузку, но потом сестра Мария познакомила её с другими людьми, которые помогали приюту. Вместе они договорились распределять работу: кто-то, например, снимал с малышей мерки, кто-то искал нужную одежду и закупал, а кто-то нанимал транспорт, чтобы её доставить. Так получалось быстрее, и у Амелии оставалось свободное время, чтобы уделить его самим детям. Их требовалось многому научить. Большинство из них не умели писать и читать, а совсем маленькие с трудом могли самостоятельно одеться. Особенно сиротам нравилось, когда мисс Ричардс учила их рисовать, вышивать или читала сказки.

Мистер Ричардс тоже старался внести свою лепту в богоугодное занятие дочери. Он не только выделял деньги на благотворительность, но и брал Амелию на различные званые вечера, где она находила людей, готовых оказать содействие. Благодаря стараниям девушки и других добровольцев, уже через несколько месяцев в приюте починили крышу, обновили фасад и заменили лестницы. В комнатах появилась мебель, а у детей новая одежда. Кроме того, мисс Ричардс удалось уговорить доктора Томаса помогать приюту. Теперь малыши стали получать и медицинскую помощь.

Тётушка Шарлотта была рада, что племянница нашла дело по душе. Однако она настояла, чтобы Амелия не забывала и о своём самосовершенствовании. Дважды в неделю девушка занималась рисованием и столько же отводила на уроки музыки. Творчество помогало ей отдохнуть душой, выразить свои чувства в красках или мелодии. Картины у неё, правда, получались грустными, в серо-фиолетовых тонах, но на заднем плане сквозь облака обязательно проглядывало солнце. Казалось, что оно вот-вот покажется полностью и озарит пейзаж радостным светом.

Игра на пианино давалась Амелии труднее. Получалось у неё не слишком хорошо, но учитель мистер Энтони Глор неизменно хвалил ученицу, говорил, что она ещё не раскрыла все свои возможности. Он был замечательным учителем и внимательным другом. Последнее время Амелия, не стесняясь, рассказывала ему и о своих планах, и о личных переживаниях.

Энтони, как никто другой, умел её слушать и всегда поддерживал добрым словом. Его сдержанность уже не казалась такой холодной. Он словно оттаивал в присутствии Амелии, улыбался, обнимал её по-дружески и смотрел в глаза, словно старший брат.

Перед тем как Амелия приступала к игре на пианино, Энтони брал её руки и начинал растирать запястья и массировать пальцы. Он говорил, что они у девушки слишком напряжённые, и их требуется расслабить, сделать более эластичными и послушными. Сначала Амелия очень стеснялась его прикосновений. Такой близкий контакт с мужчиной казался ей постыдным и недопустимым, но мистер Глор уверял, что это необходимо, что учитель – это тот же доктор, но для души, и робость неуместна.

Но Амелия не могла относиться к этому спокойно. Она каждый раз испытывала трепет от прикосновений учителя, пульс её невольно учащался, а дыхание становилось глубже. Энтони был привлекательным мужчиной, он находился так близко, что ощущался его запах и тёплое дыхание. В такие моменты Амелия старалась сдерживать приятные ощущения, кусала губы, отворачивалась и думала об Кристиане. Она понимала, что манипуляции учителя балансируют на грани приличия, но приходилось терпеть. После разминки, пальцы, действительно, становились более послушными.