Америго. Человек, который дал свое имя Америке

Хотя Лоренцо не был строителем того масштаба, которым отличались его предшественники из семьи Медичи – вероятно, политика отнимала много сил – он живо интересовался всеми общественными проектами и, не привлекая к тому внимания, выделял деньги на украшение многих больших зданий и спонсировал религиозные институты, которые его семья традиционно патронировала[69]. Но был заметен привкус вульгарности и вычурности в той архитектуре, которая ему нравилась. Он состоял в комитете, который решил увенчать купол собора шаром из золота – главным символом герба Медичи. Живопись, которой он отдавал предпочтение (черта, очевидно, передававшаяся по наследству в правящей ветви клана Медичи), соответствовала старомодным стандартам Ренессанса: холодные, как у драгоценных камней, и яркие цвета и насыщенные краски – позолота, лазурит и кармин – вот что мы видим на картинах Гоццоли, Уччелло и Пинтуриккио, которые сияют в знаменитой коллекции шедевров, собранных Лоренцо. Пристрастие к батальной живописи исходило из свойственного ему культа рыцарства. Рыцарские турниры относились к его любимым развлечениям – и он подобрал комплект эффектных ритуальных доспехов, в которых выходил на арену[70].

Похоже на то, что в юности у Америго был шанс найти работу – если не на государственной службе, то по меньшей мере в семье властителя. Впрочем, после февраля 1483 года свидетельства близости к Лоренцо исчезают. Царственное расположение всегда было опасной милостью. Темой одного из черновиков в книге упражнений Америго был человек, поставленный «под руководство и милость известного властителя», который «всегда ему вредил, как только и в чем только мог»[71]. К схожему мнению в итоге пришел и Америго по отношению к Лоренцо. Чтобы понять случившееся, нужно глубже погрузиться в мир Медичи.

Флорентийский Фигаро

Бедность и борьба за лучшую долю объединяют семьи. Богатство и успех способствуют расколу. Две ветви семьи Медичи проживали в одном доме до 1459 года; их бизнес-интересы оставались неразрывно связаны еще долгое время. Однако зерна взаимного недовольства уже начали прорастать. Козимо, старший кузен и фактический руководитель города, злоупотребил своим положением в роли главы семьи в период, когда Пьерфранческо находился в меньшинстве, и использовал всё состояние семьи к своей выгоде. В 1451 году, когда Козимо ушел в отставку и Пьерфранческо вернул себе большинство, состоялось судебное разбирательство, в результате которого состояние было поделено поровну между двумя ветвями семьи. Лоренцо жаловался, что его дядя получил «половину всех активов, что дало ему огромное преимущество перед нами, и все самые лакомые куски… и в то же время как партнер он владел третью долей во всех компаниях, из которых извлекал больше нашего, так как нес минимальные издержки»[72]. Вот так делили ответственность и убытки. Лоренцо при его хищной натуре нес основное бремя расходов, необходимых для удержания Флоренции под властью семьи, в то время как Пьерфранческо, имевший репутацию толстеющего ленивца, проводил время в охоте и скачках и только наблюдал, как прибывают деньги.

На публике они держали единый фронт до 1466 года, когда Пьеро де Медичи был в городе реальной властью, а его кузен Пьерфранческо подписал протестную петицию, превозносящую, при очевидном осуждении методов правителя, «справедливое народное правление привычными средствами». Один из приемов правления Медичи состоял в удалении старых, политически ненадежных семей из списка тех, кто мог быть выбран на высокие посты; это делалось ради консолидации своих позиций. Цель петиции 1466 года состояла в восстановлении в этих списках тех, кто был из них вычищен. Так возник серьезный кризис, поставивший Флоренцию на грань гражданской войны. В результате «подписанты», включая Никколо Содерини, бывшего сторонника Медичи, были отправлены в изгнание и приговорены, по сути, к нищете. Пьерфранческо вернул себе благорасположение кузена тем, что ссудил ему 10.000 флоринов, но более не занимал при жизни Пьеро никаких постов в правительстве. Когда тот умер, Пьерфранческо вернулся на старые позиции и начал поддерживать тех кандидатов в правительство, которых Лоренцо, сменивший Пьеро, находил неприемлемыми. Он пытался уберечь своего сына Лоренцо ди Пьерфранческо от влияния Лоренцо, не позволив своему отпрыску провести каникулы с кузеном[73].