Америка (Reload Game)

Впрочем, в тот момент никто, по словам майора, особо не встревожился: периметр вокруг Командора был надежно перекрыт; предусмотрели даже тот вариант, что он попытается уйти из-под наблюдения водой — в оцеплении был задействован паровой катер. Но вот того, что полковник воспользуется недостроенным «шершнем» — который, по ходовой по крайней мере части, оказался вполне годным — не ожидал никто… «Шершень», как ему и следовало, от полицейского катера ушел как от стоячего — правда, недалеко ушел: по прошествии нескольких минут на нем взорвался то ли паровой котел (официальная версия), то ли полпуда флегмита (оценка экспертов Третьего Отделения). Во всяком случае, взрыв посреди Невы был такой, что от суденышка с Командором, как выразился майор, «не осталось даже копоти». Такие дела.

— …Вот вам и искомая версия, Павел Андреевич. Ваша Служба сперва влезла по самые уши в историю с покушениями на министров колоний — видимо, затеяв какую-то многоходовую агентурно-оперативную игру с калифорнийскими секретными службами, — а когда дело кончилось двойным терактом, они запаниковали и кинулись срочно зачищать концы, ликвидируя причастных к той игре. Вас же элементарно подставили: сначала вывели на встречу с Командором в «Триумфе» (или имитировали ту встречу — не суть важно), а потом лишили алиби на последующие часы. И отмазать вас теперь можем только мы — восстановив по кусочкам то ваше алиби; в обмен на всё, что вы реально знаете по этому делу. Итак?..

…А ведь смахивает на правду, отрешенно подумал он. И алиби на после-«Триумфа» у меня действительно нет — да и откуда б ему взяться, если я как раз в это время по заданию шефа распихивал по тайникам наличность из его секретного фонда?.. С одной, правда, поправочкой: Командор подставить меня не мог; вот не мог — и точка. На том стою.

Или вот еще отличная версия, кстати: Командор вообще всё это затеял за-ради покражи тех секретных казенных денег; я же был у него на подхвате, а потом осмотрелся-принюхался, да и грохнул подельника — чтоб концы в воду, — денежки те прибрал и теперь вот намылился с ними в Америку… Интересно, сколько им понадобится, чтоб до такого додуматься? или — уже?..

Мне нужна пауза, понял он, немец — неглупый парень, и в режиме блица он меня дожмет, безвариантно. Паузу — отдышаться и раскинуть мозгами по новой, паузу — любой ценой! Ну что — идем ва-банк?

— Мое алиби, господин майор — это рыжая барышня Сонечка с Московской заставы; как сказали бы в Одессе — «это что-то особенного»! Кабак в точности не вспомню, но приметы ее таковы…

Засим ротмистр перешел к смачному описанию тактико-технических характеристик объекта: что там с линейными промерами и обводами корпуса, как работают все механизмы в верхней позиции (не нотной) и как в третьей (не хореографической)…

— Вы предлагаете мне, в поисках вашей пассии, перепробовать всех рыжих девок на Московской заставе? — холодно откликнулся немец.

— Да, у тебя это навряд ли выйдет, — развязно ухмыльнулся Расторопшин, мазнув нарочито томным взглядом по атлетической фигуре майора. — У тебя ведь ориентация — под цвет мундира, мой сладенький?

Прием, конечно, запрещенный — и оттого эффективный. Судя по незамутненной ярости, полыхнувшей в сумрачных остзейских глазах, с ориентацией там всё как раз было в высшей степени традиционно — и неудивительно, что немец повелся и потерял над собой контроль недопустимым для профессионала образом… Дальше всё было делом техники: некоторе время Расторопшин расчетливо поливал своего визави кинжальным огнем матерных казачьих скороговорок (а у казачков, надобно заметить, и с гомофобией, и с острословием дело поставлено отлично), пользуясь полнейшей его беспомощностью перед теми оскорблениями (вызвать на дуэль? Кого — арестанта? кому — чисто виртуальному «майору Иванову»?..). Где-то через минуту произошло ожидаемое: майор дернулся с места, и кулак его со всего маху врезался в челюсть Расторопшина; удар вышел не акцентированный, бестолковый, так что мастеру рукопашного боя не составило бы труда уклониться или прикрыться — даже и сидя, и со скованными руками, — однако ротмистр предпочел подставиться по полной и полететь кувырком со своего табурета.

Дальше всё вышло даже лучше, чем ожидалось (карта пошла, тьфу-тьфу!). На пороге как раз нарисовались двое нижних чинов — рыжеусый и еще один, квадратненький крепыш с косым пробором, — привлеченных шумом и явно пребывающих в изрядном недоумении. Расторопшин, картинно скорчившись на полу, сплюнул кровь (надо же, и зубы, похоже, уцелели!..) и с ёрнической укоризной обратился к осознавшему уже свой фатальный прокол майору, кивнув в сторону нижних чинов: «Ва-аше благородие, не надо б так, при мальчонках-то!»

— Ма-алчать!! — усугубил немец, шагнув к нему со сжатыми кулаками.