Американец

– В Пуэрто-Рико. Родители Мии помогут нам начать все сначала. Все уже решено, завтра на рассвете мы вылетаем в Филадельфию, оттуда в Сан-Хуан…

– Пуэрто-Рико… – перебил я его осипшим голосом. – Ты уже знаешь, на что вы будете там жить?

Он пожал плечами.

– Дядя и тетя Мии управляют гостиницей, я устроюсь к ним. Говорят, что там фантастическое море…

– А если они будут тебя искать?

– Они никогда меня не найдут.

– Как ты можешь быть в этом уверен? Ты их знаешь. Пока ты жив, ты опасен, вот как они рассуждают. Они могут переключиться на твою сестру, ты об этом подумал?

Лео почесал бровь, словно это могло помочь ему прояснить мысли.

– Наша проблема в том, что мы их переоцениваем, – ответил он. – Даже не будучи сообщниками, мы попадаем под их чары. Мы стремимся убедить окружающих, что живем в равновесии между добром и злом, но в результате зло обрастает легендами, и ответственность за это лежит в первую очередь на нас… – Он покрутил в пальцах пачку «Лаки Страйк». – В моем пребывании здесь нет никакого смысла. Как сохранить деньги и избежать тюрьмы – вот что их теперь волнует. Как раб я уже не нужен, может, исчезнув, я даже сделаю им одолжение… – заключил он, горько усмехнувшись.

Молчание тенью повисло между нами. У меня скрутило живот. Воздух сгустился и стал удушливым.

– Да пошел ты! – взорвался я. – Зачем ты мне об этом сказал? Зачем ты сказал, куда уезжаешь?

Мне стало страшно. Я поверить не мог, что он настолько безответственный, чтобы втянуть меня в подобную историю. Зачем я только ему перезвонил? Надо было порвать тот стикер и заняться сортировкой мусора.

– Сегодня меня все здесь видели! – зашипел я. – Тут было полно гостей из нашего района, кто-нибудь точно заметил, что мы с тобой вместе ушли! – В моем голосе послышались истерические нотки. – Будь я на месте кого-то из них, сразу догадался бы, как выйти на твой след…

– Не кипятись, никаких причин для беспокойства нет.

– Почему ты так уверен?

Ни с того ни с сего он расхохотался. Его смех эхом отразился от стен. Мне вдруг показалась, что эта комнатушка отрезана от всего мира. Мы снова, как в детстве, затерялись в параллельной вселенной, куда больше никому нет входа, но теперь от моего былого доверия не осталось и следа.

– Что тебя так веселит? – Я все сильнее нервничал. – Куда ушли твои жена и сын?

Лео посмотрел на улицу через застекленную дверь.

– Домой. Я присоединюсь к ним, когда мы с тобой закончим. Может, хватит вопросов? Старик, да ты сейчас обделаешься со страху… – Он выбрался из кресла, подошел к столу распорядителя банкета, выдвинул ящик, что-то оттуда достал и снова сел. – Держи. – Он протянул мне конверт. – Ты позаботишься о том, чтобы они всем нам не навредили.

На потолке моргала неоновая лампа, излучающая печальный свет. Мой взгляд задержался на бахроме облупившейся краски на белой стене. Не знаю, что меня больше беспокоило: то, что он в мельчайших деталях продумал этот день, или что с завтрашнего дня меня будут пасти головорезы, или удивительные возможности, которые таит в себе конверт. Я нерешительно взял его – он казался слишком легким даже для одной удивительной возможности.

– Что там?

Американец посмотрел на меня, его глаза светились, как фары ночью.

– Карта.

– Карта?

– На ней трупы, которые я закопал за эти двенадцать лет, каждому я придумал имя.

Я повертел конверт в руках, словно он обжигал мне пальцы.

– Я не знаю, кем они были или как их звали, исключение – твой отец… Я захоронил его подальше от остальных. Вряд ли тело сразу получится опознать, когда его откопают, но личность можно будет установить по ДНК.

Мы замолчали. Образ разлагающегося трупа отца захватил мое воображение.

Я уже давно потерял надежду найти его живым. Но теперь, после всех этих новостей, я не был уверен, что хочу найти его мертвым.

Спустя столько лет Лео захотел со мной увидеться, чтобы вручить карту своего кладбища и переложить на меня ответственность за нее. Зачем нужно было разыгрывать встречу на свадьбе Пинуччи и Николы? Сегодня утром, пока я задавался праздными вопросами на его счет – кем он стал? что он делал все эти годы? – Американец, еще не успев с размаху хлопнуть меня по плечу, уже знал, что встретится с выжившим после землетрясения, которому нечего терять. Показавшись в моей компании, он лишь хотел нагнать на меня страху. Он надеялся, что я отомщу за украденную у него жизнь, и теперь мне оставалось только напасть на его врагов прежде, чем нападут они.

– Что мне с ней сделать? – спросил я.

– Тебе решать. Там под землей твой отец. Повторяю: я навсегда уезжаю отсюда.

Я должен был с самого начала догадаться, почему меня посадили за стол «Томми Оллсап». И мне следовало сразу понять, что, хотя мы оба не получили ту жизнь, о которой мечтали в детстве, он где-то в глубине души чувствовал себя более обделенным из нас двоих. Магия сама сделала за нас выбор, отправив меня учиться в лицей, а его – заниматься разбоем, как в день, когда умерла музыка, она решила, какой стороной упасть четвертаку, который Ричи и Томми подбросили в воздух, чтобы определить, кому из них сесть в тот злополучный самолет.