Американская грязь

– Может быть, я не уверен.

Лидия с шумом выпустила из груди воздух. Когда они только выбрались из ангара, живые и все вместе, она испытала ошеломительный прилив радости, которая по-прежнему была с ней, но начинала потихоньку выветриваться под натиском усталости и неотступного страха.

– Хотите есть? – спросил мужчина.

– Да, – ответил Лука.

– Вас подвезти?

И снова Лидия взглянула на сестер.

– Нет, – отозвалась Соледад.

Лидию ее ответ расстроил: она отчаянно хотела поверить этому человеку: ей требовалось убедиться, что в этом мире существует доброта. Хотя бы отблеск доброты. В свете боковых фар можно было разглядеть только силуэт мужчины, ближний свет падал в противоположном направлении.

– Но все равно спасибо, – сказала Лидия.

Она сделала несколько шагов навстречу доктору, а Лука рванул к нему во весь дух. Канистра воды стояла у мужчины в ногах, прямо под бампером его машины. Мальчик открутил крышку и попытался поднять бутыль, но та оказалась слишком тяжелой, и вода полилась на землю. Доктор ему помог. Он наклонил канистру и держал ее в руках, пока Лука все пил и пил. Потом немного отдышался и снова надолго припал губами к горлышку. Лидия стояла рядом и ждала, пока сын напьется. Сзади нее послышались шаги сестер, но те не выходили на свет.

– Послушайте, я не хочу на вас давить, – сказал врач. – Но на этой дороге по ночам небезопасно. Здесь постоянно что-то случается. Время от времени до нас доходят жуткие истории. Может, вы о них уже знаете.

Соледад коротко фыркнула, но потом смолкла. Она уже не могла понять, что ее так рассмешило. Лицо врача исказилось от волнения. На связке ключей у него болтался крошечный фонарик, и он щелкнул кнопкой. Навел тонкий луч света на девочек. Его подозрения подтвердились: кровь, очень много крови. И не только на штанах Ребеки – теперь Лидия тоже это видела. Джинсы Соледад тоже были пропитаны еще не высохшей кровью. Лука все еще продолжал пить. Доктор выключил фонарик.

– Пожалуйста, – сказал он. – Позвольте вам помочь.

Старшая сестра скрестила на груди руки. Младшая насупила подбородок. Заговорил Лука:

– Откуда нам знать, что вы и правда врач?

– А! – Подняв вверх указательный палец, мужчина достал из заднего кармана кошелек. Внутри лежало удостоверение. С фотографией. Подпись гласила: «Доктор Рикардо Монтаньеро-Алькан». Прежде чем вернуть ему карточку, Лука на нее подул.

– Это ничего не доказывает, – заметила Соледад. – Вы можете быть и доктором, и наркодилером. Вы можете быть кем угодно: доктором, учителем, священником, да хоть полицейским. И все равно убивать людей.

Мужчина кивнул, спрятав кошелек обратно в карман джинсов.

– Это правда, – согласился он.

– Да и вообще, почему вам так хочется нам помочь? – спросила Соледад.

Доктор дотронулся до золотого распятия на груди.

– Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть, жаждал, и вы напоили Меня.

Даже не задумываясь, Лидия перекрестилась.

– Был странником, и вы приняли Меня. – Она закончила цитату из Священного Писания и вручила канистру с водой Ребеке, которая, сделав маленький глоток, передала ее Соледад.

– Мы должны поехать с ним, – объявил Лука.

Мужчина дал старшей сестре просмотреть свой телефон. Показал ей свою страницу на Фейсбуке, фото жены и детей. Девочка так проголодалась, так вымоталась. Она уступила.

Доктор собирался везти их в клинику, но путники отказались; тогда он отвез их в город, к двухэтажному зданию с облетевшей штукатуркой, небольшим магазинчиком на первом этаже и зарешеченными окнами на втором. Широкая алая надпись гласила: «Мотель Течорохо». Над входом в магазин нависал красный козырек. За открытым прилавком стояли две женщины в холщовых фартуках; с заметной тревогой они наблюдали за приближением посетителей. Позади них лежали закуски в блестящей фольге, стояли бутылки с газировкой ядовитых расцветок. Рядом был гриль, и в воздухе разливался аромат жареного мяса; где-то в глубине слышались звуки аккордеона: по радио играла música norteña[88]. Врач купил всем еды и заплатил за номер.

– Если хотите, завтра с утра я отвезу вас в Кульякан. – С этими словами мужчина ушел, прежде чем они успели его поблагодарить.

После ужина, запершись в крошечной комнатке, они оттащили к двери тяжелую прикроватную тумбу и подперли дверную ручку – для надежности; затем Лидия собрала у всех штаны. В номере не было ванной, но в углу, как ни странно, стояли унитаз и желтая раковина. Из крана хлынула вода песочного цвета, но Лидию это устраивало: не так бросались в глаза кроваво-красные разводы на джинсах Луки, Ребеки и Соледад. Она взяла растрескавшийся кусок мыла и все терла, терла, терла – пока вода, которую она выжимала из мокрой ткани, не приобрела изначальный мутно-коричневый оттенок.