Американская грязь

Они находились в западной части города, всего в нескольких шагах от границы. Соледад принялась бродить туда-сюда по холму, разглядывая огороженную забором пустоту. Граница выглядела искусственной: пустыню разрезала какая-то произвольная линия, которую с юга подпирал постоянно растущий город. На той стороне Соледад почти ничего не разглядела; может, там ничего и не было, а может, все пряталось за изгибами и складками ландшафта. Поднявшись на холм в третий раз, она решила пройти чуть дальше и вскоре обнаружила удивительное место, где земля неожиданно начинала дыбиться. Вдоль проезжей части тянулась узкая полоса земли с искусственной насыпью, по форме напоминавшей трап. Из-за того что пограничная линия резко ныряла под откос, а дорога продолжалась на том же уровне, гребень насыпи слегка переваливался через забор. Соледад взошла по трапу, и ее сердце взмыло к небесам, как птица. Тут можно было просто перепрыгнуть. Уйдя по щебенчатому гребню чуть дальше, девочка выбралась туда, где в землю вгрызался красный ржавый забор, обхватила руками толстые металлические столбы, подтянулась и наконец ясно поняла, что вся эта конструкция была просто психологическим барьером, а перейти границу мешали современные технологии. По ту сторону по иззубренной земле тянулась грунтовая дорога. Она была гладко обкатана тяжелыми шинами фургонов пограничной службы. Самих пограничников Соледад не видела, но ощущала их незримое присутствие – в нескончаемом гуле электронных приборов, возвышавшихся на подпорках по всему обозримому периметру. Что это были за приборы, девочка не знала, – может, камеры, или сенсоры, или динамики, – но чувствовала: ее визит не остался незамеченным. Просунув ладонь сквозь отверстие в заборе, она пошевелила пальцами. Ее рука только что побывала на севере. Потом девочка подтянулась повыше и сплюнула через край. Прямо в грязь. Просто чтобы оставить в американской грязи хотя бы частичку себя.

29

На кухне не оказалось ножа, поэтому, чтобы нарезать лук и авокадо, Лидия одолжила у одного из мужчин мачете. В одном из шкафчиков обнаружилась упаковка одноразовых тарелок, но приборов не было, и всем пришлось загребать омлет кусочками тортильи. Лоренсо выглядел задумчиво.

– Тебе нужно побольше есть, – заметила Лидия, когда тот вернул на кухню едва тронутую тарелку с едой. – Если собираешься в пустыню, нужны калории.

Одна его рука свободно висела вдоль туловища, глаза внимательно изучали ее лицо. Казалось, парень растерялся. Тогда Лидия взяла его тарелку и подложила еще ложку омлета и ломтик авокадо.

– Вот, держи, – сказала она. – Хочешь банан?

Упершись локтями в кухонную стойку, он поковырял уголок тортильи и в конце концов откусил. И промямлил с набитым ртом:

– С чего ты вдруг такая добрая?

Собрав пустую посуду, которая осталась после других мужчин, Лидия выбрала для себя банан из общей связки. Надломила макушку и стала снимать кожуру.

– Я знаю, каково это – постоянно от них убегать, – объяснила она. – Знаю, что значит все время бояться.

Остаток дня прошел в мучительном томлении. Лидия пыталась разговорить двух приятелей, но те оказались нелюдимыми и почти весь день провели за игрой в карты, порой бормоча что-то с незнакомым акцентом. В итоге Лидия сдалась. Да и к чему все это, с другой-то стороны? Если они и правда плохие люди, которые ее узнали и намереваются вручить картелю в обмен на кругленькую сумму, очень скоро это станет ясно.

Спать они легли рано, надеясь перед отправлением отдохнуть про запас. Лидия, сестры и мальчики остались в той же комнате, что и прошлой ночью. К ним присоединилась Марисоль, и они сложили все вещи под дверью в общую кучу. Кое-кто свернулся калачиком в углу, другие лежали, подоткнув под голову джинсы. Ребека закинула руку на Луку, словно тот был плюшевым мишкой, и оба заснули, легонько похрапывая. Бето спал с открытым ртом, раскинувшись на спине в форме буквы «Х». Двое мужчин-приятелей заняли вторую спальню, а Лоренсо устроился на диване.