Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга III

Прокурор рекомендовал коронеру вторично вызвать Хайда для дачи показаний. Коронер Цварт так и поступил. И адвокат Уолш опять повторил слова о собственной рекомендации не принимать присягу.

Разъяренный прокурор Конклин схватил газету от 10 февраля, в которой содержались ответы Беннета Хайда на обращенные к нему вопросы газетчиков. Потрясая ею в воздухе, прокурор закричал, что доктор Хайд уже отказался от своего права на молчание в суде, когда позволил себе высказывать вслух некие суждения во время обсуждения возможности его ареста.

Если рассуждать формально, то определенная логика в словах окружного прокурора имелась. Действительно, если во время судебного процесса обвиняемый отказывается от решения хранить молчание и начинает давать показания [либо отвечать на вопросы журналистов и тем самым косвенно влиять на ход судебного процесса], то его право не свидетельствовать считается автоматически отклоненным и более вернуться к нему нельзя. Но эта логика не работала в случае Беннета Хайда, во-первых, потому, что тот ещё не являлся подсудимым и не находился в суде, а во-вторых, потому, что оформление ордера на арест и заседания коронного жюри являлись процедурами между собой не связанными. Жюри не рассматривало вопрос виновности или невиновности Беннета Хайда, оно изучало обстоятельства смерти Полковника Томаса Своупа.

Пафос прокурора Конклина заслуживал того, чтобы быть отмеченным здесь, но строго говоря, он в той обстановке был совершенно неуместен. Некоторый комизм этой сцене с газетой придало то, что коронер Цварт, разволновавшийся сверх меры, принялся дёргать прокурора за рукав.

Зал замер в напряжении, ожидая, чем же закончится эта в высшей степени необычная сцена. После пафосного монолога прокурор потребовал, чтобы коронер ещё раз вызвал Беннета Хайда для приведения к присяге.

Коронер так и поступил. Он в третий раз потребовал, чтобы Беннет Хайд подошёл к секретарю, принял присягу и занял место свидетеля… И в третий раз адвокат Уолш заявил, что его подзащитный последует данному ему совету и не станет присягать.

Далее последовала немая сцена, наверняка достойная пера великого русского писателя Николая Васильевича Гоголя. Прокурор Конклин перевёл дыхание, подумал о возможных вариантах развития событий, понял, что Хайда нельзя арестовать и невозможно заставить говорить и… снисходительно фыркнул. Повернувшись к коронеру, прокурор крикнул так, чтобы его голос был слышен всем, присутствовавшим в тот момент в зале заседаний: «Что ж, достаточно, для меня этого вполне достаточно!» («Enough, that’s enough for my case!»).

Заголовки статьи, посвященной событиям последнего дня работы коронерского жюри, говорят сами за себя: «Драматическая сцена вызывает почти что панику в суде в Индепенденсе. Сюрприз для прокурора. Прокурор и коронер тщетно настаивают на допросе, после чего прокурор заявляет, что для его целей доказательств достаточно». Случившееся 19 февраля 1910 г. и впрямь следует признать исключительным как по своей форме, так и содержанию.

Подтекст сказанного был понятен: прокурор Конклин увидел в отказе Хайда от дачи показаний жюри признание собственной вины.

Но как показали дальнейшие события прокурор несколько переоценил присяжных. То, что было понятно ему, членам жюри таковым не показалось.

Во второй половине дня 19 февраля коронер Цварт закончил своё следствие и отправил жюри в совещательную комнату для выработки вердикта. Трудно отделаться от ощущения, что вердикт этот оказался не совсем таким, каким его рассчитывали увидеть окружной прокурор и сам коронер.

Процитируем этот документ полностью, он не очень большой: «Вердикт присяжных коронера. Мы, присяжные коронера, должным образом вызванные, отобранные и приведенные к присяге, имели поручение тщательно расследовать и получить истинное представление о том как, кем или какими средствами был умерщвлен Томас Х. Своуп, чьё тело мы осмотрели и выяснили из представленных нам доказательств, и из наших собственных знаний, что указанный покойный нашёл свою смерть в результате отравления стрихнином, и, исходя из доказательств, мы полагаем, что указанный стрихнин был получен им в капсуле около 20:30 в день его смерти по указанию доктора Б. К. Хайда, но с умыслом ли на убийство мы, присяжные, решить не можем. Указанный покойный нашёл свою смерть в особняке миссис Логан О. Свуп в Индепенденсе, округ Джексон, штат Миссури, Канзас-Сити. Миссури.»32

Таким образом члены жюри согласились с тем, что Полковник умер от отравления стрихнином, который содержался в пищеварительной капсуле предложенной Беннетом Хайдом, но вынести решение об умышленности отравления отказались. Из подобного вердикта выводы можно было делать диаметрально противоположные, вплоть до полной невиновности Беннета Хайда, ведь капсулы для улучшения пищеварения могли принадлежать вовсе не ему! Мало ли где он мог их приобрести и кто их изготовил, верно?