Читаем Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга IV полностью

Из рассмотрения расположения на местности объектов, связанных с событиями второй половины 27 декабря, картина вырисовывалась примерно такая. Мелвину требовалось пройти до дома от того места, где он играл с Чарльзом Ханной, 210 метров — и это с учётом огибания всех углов. Его игрушечная машина была найдена возле гаража, принадлежавшего семье Нулла Арнольда (Null Arnold), на удалении 65 метра от родного дома.


Этот план местности позволяет получить представление о взаимном расположении объектов, связанных с исчезновением Мелвина Хорста после 17 часов 27 декабря. От участка, на территории которого играли мальчики, Мелвину с учётом огибания углов предстояло пройти до дома 210 м., принадлежавшая ему игрушечная машина была найдена на удалении 65 м. от конечной точки его маршрута.


Из рассмотрения следов на снегу утром 28 декабря невозможно было понять, находился ли мальчик непосредственно возле этого гаража или же игрушечную машину просто забросили или принесли туда. Иначе говоря, следы были затоптаны ногами Рэймонда Хорста и его добровольных помощников, которые метались по району, как стадо слонов. Чарльз Ханна, игравший с пропавшим мальчиком до 17:15, утверждал, что расстался с Мелвином на Честнат-стрит после того, как они вместе покинули ничейный участок и далее отправился домой по МакГилл-стрит (McGill str.). В принципе этот маршрут не исключал того, что Чарльз мог видеть и слышать Мелвина, который [теоретически] должен был двигаться параллельным курсом на удалении менее 50 метров — понятно, что тихим зимним вечером крик на таком расстоянии хорошо слышен.

Ханна утверждал, что не видел и не слышал ничего подозрительного. До поры до времени его слова принимались на веру и все мысли шерифа и спецпрокурора были заняты тем, куда именно похититель мог спрятать тело убитого мальчика? В этом месте нельзя не отметить того, что спустя менее суток с момента исчезновения Мелвина «законники» уже считали его мёртвым, а кроме того, почему-то пребывали в уверенности, что тело мальчика не может быть спрятано в доме, гараже, сарае или автомашине, то есть искать его следует за пределами населенного пункта.

Следует добавить и то, что в течение первых суток расследования — то есть к вечеру 28 декабря — оформились 3 основные версии случившегося.

По первой из них, похищение и последующее убийство Мелвина Хорста явилось умышленным и притом хорошо подготовленным преступлением, представлявшим собой сведение счётов с дядей жертвы — Роем Хорстом, старшим братом Рэймонда [отца пропавшего мальчика]. Рой являлся городским маршалом, то есть человеком, ответственным за соблюдением федерального законодательства в черте города. Он был тем человеком, который следил за выплатой всевозможных пеней, штрафов и т. п., но самое главное — контролировал исполнение законодательства, связанного с ограничением оборота спиртных напитков. Соединенные Штаты жили в условиях «сухого закона», который в крупных городах породил войны мафиозных кланов и отдельных бутлегеров, а в сельской местности спровоцировал рост самогоноварения и изготовления крафтового пива [самодельного, по собственным рецептам]. «Мафии» в классическом понимании этого термина в Оррвилле не существовало, но пиво и самогонку местные жители гнали без остановки. А Рой Хорст без остановки выписывал штрафы и уничтожал драгоценное оборудование для изготовления спиртного. Сам по себе Рой был мужиком неплохим, но то, что он делал не нравилось многим. Несколько раз в его адрес наказанные лица высказывались некомплиментарно, а потому сведение счётов исключать было нельзя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное