Американский орёл

— Когда сочиняешь историю о тайном отряде рыцарей, которые изо всех сил стараются свергнуть короля болотистых земель, что узурпировал трон, отняв его у законного правителя, который был убит, о том, как этот болотный король отдал власть в королевстве своим прихлебателям… о том, как они сражаются, чтобы вернуть королевство в старые вольные времена… это всего лишь фэнтези. История, из-за которой ни один надсмотрщик или цензор переживать не станет… история, которая не создаст автору проблем.

— Или не отправит в трудовой лагерь.

— Именно, — согласился Уолтер и швырнул журнал на стол. — К слову о трудовых лагерях, как ваш брат?

Второе упоминание о Тони за вечер. Должно быть, рекорд.

— В прошлом месяце получил от него открытку. Вроде, неплохо.

— Рад слышать. Также я рад, что его брат умеет обращаться с инструментами.

— Надо идти. Не забывайте — никаких очистков в раковине.

— Верно подмечено. Никаких очистков в раковине. Ещё раз спасибо, инспектор.

— Пожалуйста. И не забудьте…

— Да, да, я знаю. Оплата по пятнадцатым числам.

* * *

Воздух снаружи был сырым и прохладным. В низких облаках отражались бело-жёлтые огни верфи, до слуха Сэма доносился приглушённый шум работ по строительству новейших подводных лодок. Он стоял и смотрел туда, где уже полтора века строили корабли, туда, где после участия в Первой Мировой войне работал его отец, туда, где работал его брат Тони, пока… Сэм вновь ощутил вспышку стыда за то, что у офицера правопорядка был брат, которого три года назад арестовали за то, что он пытался объединить рабочих верфи в профсоюз. Поспешный суд, и вот Тони отправился отбывать наказание в трудовом лагере, что в Форт Драм, Нью-Йорк. Помимо стыда и беспокойства за брата, в нём также пылал гнев, поскольку Сэм был убеждён, что арест брата был напрямую связан с его собственным повышением.

Дальше по улице раздался выстрел и Сэм вздрогнул, между домами неслось эхо. Он не пошевелился. Очередной пример того, что копы звали «выстрел во тьме». Как и стрельба на железнодорожных путях, на сей факт применения огнестрельного оружия — будь то выяснение счетов, ограбление, или завершение спора — никто не обратит внимания до тех пор, пока о нём официально не доложат. Не самое удачное поведение для хорошего копа, но поделать Сэм ничего не мог. К тому же у него на руках уже имелся один труп, гора бумажной работы, и брат-преступник.

Можно выбирать себе друзей, но родственников не выбирают. Или родственников жены. И тот и другой вызывали у Сэма головную боль.

У подножия лестницы он обо что-то споткнулся. Он включил фонарь на крыльце и посмотрел, что же стало ему преградой.

У лестницы лежали три камешка, положенные один на другой.

Три камешка.

Сэм был уверен, что когда он шёл в комнату Уолтера, их здесь не было.

Он склонился, подобрал камни, и по одному изо всех сил зашвырнул их в темноту. Два упали во дворе, а один, как не без удовлетворения заметил Сэм, плюхнулся в реку Пискатаква.

* * *

Радио было выключено, как и большая часть ламп, Сэм прошёл через притихшую гостиную и кухню в спальню. Свет там давало лишь прикроватное радио, которое сейчас было включено. Сара любила засыпать под звуки радио, под музыку, новости или детективную историю. Сэм же, со своей стороны, никак не мог уснуть под бубнящее радио.

Сара положила его пижаму на край кровати. Он переоделся и залез под одеяло. Сара что-то пробормотала, когда он склонился над ней и поцеловал в щёку.

— Прости, — произнесла она. — Я знаю, ты кое-что задумал на вечер…. Просто, не выдержала и уснула…

— Не переживай, милая, я возьму купонами — если позволишь.

Она вздохнула, взяла его за руку, и поместила себе на грудь, ладонь коснулась мягкой ткани ночной рубашки. Сэм улыбнулся во тьме. Сара могла подолгу растягивать их семейный бюджет, но никогда не экономила на ночных рубашках и нижнем белье. Она называла всё это инструментами, позволяющими держать Сэма в тонусе, и он вынужден был признать, что эти инструменты отлично работали, особенно по части удержания его в постели.

— Тогда, держи свои купоны, — пробормотала она. — Только воспользуйся ими правильно и не потеряй.

Он прижался к ней, рука ощущала мягкость тела и нежность кружев.

— Купон получен, и потерян не будет. Никогда. Как дела в учебном департаменте?

— Неплохо. Готовимся к очередному урезанию бюджета.

— Мне следует о чём-нибудь знать?

Он почувствовал, как она напряглась.

— Как обычно.

— Сара…

— Я была осторожна, правда. Прямо сейчас ничего не происходит, хотя до нас доходят слухи о скором разгоне беженцев. Ты ничего такого не слышал?

— Нет. Но следи за собой. Листовки, прилепленные на оконные ставни, регистрация новых избирателей, разбрасывание по почтовым ящикам брошюр — вот за это тебя и твоих друзей называют революционерами.

Он замолчал в ожидании ответа, но ничего не услышал, кроме ледяного молчания жены да бормотания радио. Он обнял её и тихим шёпотом произнёс: