Американский рубикон

— Группа «Г» превратилась в секретную полицию Де Янга, — вмешался в разговор Миллер. — Теперь их доставили в Вашингтон, чтобы использовать в качестве дежурных в зале съезда.

— Для поддержания порядка на съезде нет никакой необходимости в секретной полиции Де Янга, — заметил Ливонас. Миллер недовольно вставил:

— Продолжай, Пол, расскажи ему все.

Он снова стал следить за тем, кто входит в ресторан. Харрис поджал губы.

— Де Янг использует группу «Г» в различных целях. Например, для шантажа. Вы знаете, что делал тот тип в «Вилли»? Он караулил там одного делегата. Вы, должно быть, видели таких: у него жена и трое детей живут где-нибудь за городом, а он время от времени ищет себе развлечений. Так вот, мой старый знакомый поведал мне о том, что должен организовать свидание этому делегату. Он даже хвастался, что они оборудовали номер в отеле «Четыре сезона» для съемки скрытой камерой, чтобы шантажировать потом делегатов, не желающих голосовать за западную коалицию.

— А почему он рассказал это именно вам? — с подозрением в голосе спросил Ливонас.

— Потому что он считал, что я по-прежнему поддерживаю Де Янга.

Харрис задумался.

— Ведь раньше я был с ними заодно. А точнее, мы оба.

Ливонас достал из внутреннего кармана конверт.

— Что вы знаете о Стивене Харте?

Харрис посмотрел на Ливонаса, поигрывая пивной кружкой.

— Немного. Он вроде нас был не в ладах с Джерри Вагонером.

— Насколько не в ладах?

— Джерри невзлюбил его с самого начала. Антипатия была взаимной. В тот день, когда Харта убили, Вагонер прямо измывался над ним.

— А из-за чего?

— Мы так и не узнали. Харт ушел куда-то обедать и больше не вернулся.

— Стивен Харт был с отклонениями? — поинтересовался Ливонас.

Ребята обменялись взглядами и недоуменно пожали плечами.

Ливонас раскрыл пакет и достал документ, который ему передал Джефф Саундерс.

— Мне хотелось бы, чтобы вы прочли отчет прокурора.

Когда они вернули ему отчет, Ливонас спросил:

— Что вы можете об этом сказать, зная Харта?

Харрис взглянул на Миллера.

— Как ты считаешь?

— Мне кажется, что все подстроено, — нерешительно начал Миллер, с трудом подбирая нужные слова. — Кто-то в этом заинтересован. Полиция особенно не стремится найти убийцу, а родственники не хотят огласки и не настаивают на расследовании.

Ливонас молча посмотрел на Кэти и Сту. Теперь для них многое начинало проясняться. Де Янг не ограничивался уже простыми сделками и не полагался только на сепаратистские настроения, чтобы верховодить на съезде. Он использовал шантаж, запугивания и теперь…

Убийство?

Чем серьезней он об этом задумывался, тем больше убеждался в своей правоте. Дебби Спиндлер говорила, что Харт взял из кабинета Вагонера письмо с грифом «конфиденциально». Однако в отчете следователя такое письмо в списке личных вещей Харта не фигурировало.

Тот, кому нужно было письмо, получил его. И он же убил Харта, чтобы тот не проговорился о его содержании.

19 ДЕКАБРЯ, СУББОТА, 9 часов 15 минут.

Разговоры за столом заседаний стихли. Ливонас снова взглянул на часы. Президента Масси все еще не было. Совещание специальной комиссии по энергоресурсам было назначено ровно на восемь тридцать. Задержка Масси не беспокоила только Роджера Андерсона, и в этом не было ничего удивительного. В функции Роджера входило лишь то, чтобы составить президенту компанию по окончании совещания, смеяться над одними и теми же его шутками, вспоминать вместе с президентом старые добрые времена в Филадельфии и, если верить слухам, наполнять стакан президента.

Хью Рамсей наклонился и прошептал:

— Давай поспорим, на сколько он опоздает.

Ливонас ответил:

— Ставлю на десять часов.

Но вот послышались голоса, и в зал вошел Масси. Он был в безукоризненном темном шерстяном костюме-тройке и гладко выбрит. Ливонас даже на другом конце длинного стола почувствовал запах лимонного лосьона. В руке президент держал чашечку с кофе.

— Доброе утро, господа.

Масси поставил чашку на стол и озарил всех ослепительной улыбкой, благодаря которой и победил на выборах три года назад.

Вместе с другими Ливонас ответил:

— Доброе утро, господин президент.

Масси устроился в кресле во главе стола. Он достал из лежавшей перед ним папки один-единственный листочек, посмотрел на него, постучал карандашом по столу и оглядел сидевших. Улыбка покинула лицо президента, и Ливонас понял, что наконец-то Масси собирается сказать что-то важное, но никак не подыщет нужных слов.

В конце концов Масси кивнул Андерсону и проговорил низким голосом:

— Скажи им, Родж. Думаю, что нет нужды ходить вокруг да около.

— Вы абсолютно правы, господин президент.

В словах Андерсона всегда звучали восторженные нотки, однако Ливонасу показалось, что в это утро он говорил с еще большим апломбом.

— Вчера вечером от нашего человека в Джакарте, господина Фахми, пришла телеграмма, в которой сообщается, что вопреки соглашению, заключенному с вице-президентом Уитменом две недели назад, правительство…

— Они надули нас! — перебил его Масси, хлопнув рукой по столу. — Не будет никаких поставок нефти. Никаких!