Аминта

Не прочь тебя я подождать. Быть может
В источнике я тоже искупаюсь.
Но нужно мне домой зайти сначала.
Ведь час еще не поздний. Жди меня.
Ты дома. Но подумай и о том,
Что поважней охоты и купанья,
Когда же ты не знаешь, что оно
Охоты и купанья поважнее,
То этим лишь незнание свое
Разоблачаешь. Так поверь же лучше
Ты тем, кто знает более тебя.

Сцена II

(Аминта, Тирсид)

Аминта.

Ах, я слышал, как волны,
Как утесы ущелья
Мне на плач отвечали,
Как на плач мой вздыхала листва,
А доныне не слышал
И вовек не услышу
Ни единого слова
Состраданья от той,
Что не знаю, как должен я — женщиной
Или зверем назвать!
Но она, в утешеньи
Бедняку отказавши,
Что в стихиях бездушных
Пробудил состраданье,
Отказалася женщиной быть.

Тирсид.

Питаются травой ягнята, волк —
Ягнятами. Жестокий же Амур,
Отвека пресыщения не зная,
Питается слезами.

Аминта.

                         Горе мне!
Моими он пресытился слезами,
Теперь Амур моей возжаждал крови.
Что ж, скоро он с красавицею злою
Ее очами выпьет!

Тирсид.

                            Эх, Аминта,
Зачем об этом думать. Ты найдешь
Другую, коль жестокая тебя
Не ценит.

Аминта.

Как других могу найти я,
Раз самого себя я не найду.
Какое приобретенье отраду
Мне даст, мне, потерявшему себя!

Тирсид.

Не приходи в отчаянье; с годами
Львов и гирганских тигров укрощают.

Аминта.

Но долго выносить страданья эти
Не в силах я.

Тирсид.

                     Не долог будет срок:
Ведь тростника, колеблемого ветром,
Нрав женщин неустойчивей, и гнев их
Проходит так же быстро, как явился.
Прошу тебя, однако, расскажи мне
Подробней о своей любви. Ты, правда,
Не раз мне признавался в том, что любишь,
Но умолчал ты имя той, кого
Ты любишь. Я ж твой верный друг, и музам
Мы вместе служим, так что я достоин
Узнать и то, что скрыл ты от других.

Аминта.

Я рад тебе поведать то, что знают
Дубравы, горы, реки, но не люди.
Я близок к смерти, и оставить друга
Мне хочется, который бы в коре
Древесной, над могилою моей
Правдивый вырезал рассказ о том,
Из-за чего я умер. Пусть тогда
Безжалостная, проходя, наступит
На прах печальный гордою ногой
И молвит про себя с усмешкой: «Это
Моя победа». И пусть рада будет,
Что ведома ее победа всем
Окрестным пастухам и тем прохожим,
Которых случай приведет туда.
Но может быть — увы, к чему на что
Надеяться! — она когда-нибудь
Оплачет с состраданьем запоздалым
Того, кого убила, и промолвит:
«Будь он со мною, был бы он моим».
Так слушай же.

Тирсид.

                    Рассказывай, Аминта,
И к лучшему, быть может, ты концу
Придешь, чем ожидаешь сам.

Аминта.