Аминта

                           Раз с Филлидой
И Сильвией сидел я в тени бука,
Как вдруг пчела, что около кружилась,
Мед собирая на лугах цветущих,
К Филлиде подлетев, ее в щеку
Ужалила, обманутая сходством
Щеки румяной с розой. Боль укуса
Не вытерпев, заплакала Филлида;
Но Сильвия прекрасная моя
Сказала ей: «Филлида, успокойся!
Боль раны маленькой уйму я мигом
Словами чудодейственными. Их
Мне мудрая Арэция открыла,
Что подарила в знак расположенья
Мне этот, в золотой оправе, рог».
Приблизив с этими словами губы
К ужаленной щеке, она чуть слышно
Какой-то заговор произнесла;
И, силою ли чародейных слов
Иль уст прелестных, сразу боль утихла.
Но в этот миг я, жаждавший дотоле
Лишь блеска нежного очей прекрасной,
Лишь звука голоса ее, нежнее
Журчанья ручейка между камней,
Нежнее шелеста листвы под ветром,
Почувствовал тут новое желанье —
К ее устам прижать свои. Однако,
Не знаю почему, вдруг став хитрей
Обыкновенного (так мощь Амура
Ум изощряет), я обман замыслил,
При помощи которого бы мог
То утолить желанье. Сделав вид,
Что в нижнюю губу и я укушен,
На злую боль я жаловаться начал,
И сладкого лекарства, о котором
Просить не смел язык, просили взоры,
И прекрасная, сжались
Надо мной, простодушно
Предложила боль мнимую
Тем же средством унять.
Но, увы! — стала, глубже
В сердце истая рана,
Лишь к моим дорогие
Прикоснулись уста.
Перелетные пчелы
Ни в одном из цветков не находят
Сока слаще, чем мед,
Что со свежих тех роз я собрал;
Стыд и робость едва
Поцелуй удержали;
И я так упивался
Этой сладостью нежной,
Тайно смешанной с ядом,
Что потом, притворившись
Будто боль не прошла,
Я заставил красавицу заговор
Вновь и вновь повторить.
Так возрастало с этих пор в груди
Желание, что скоро не был в силах
Его я дольше подавлять. Однажды,
Когда сидели пастухи и нимфы
В кругу и тешились игрой, где тайну
Свою соседу каждый шепчет, я,
К ее плечу склонившись, прошептал ей:
«Горю к тебе я, Сильвия, любовью
И, коль меня отвергнешь ты, умру».
Мои слова услышавши, она
Потупилась, и на ее лице
Стыда и гнева выступил румянец.
Молчанье возмущенное мне было
Ответом. Тут она ушла и больше
Ни видеть уж, ни слышать не хотела
Меня. И вот жнецы собрали трижды
С тех пор колосья, трижды отряхнула
Зима с лесов зеленый их убор, —
И тщетно, чтоб жестокую смягчить
Испробовал я все, все, кроме смерти
И я б охотно умер, если б. был
Уверен, что в душе у ней любовь
Проснется иль хотя бы состраданье..
Не знаю сам, чего желать: любовь
Мне высшею наградою была бы
За верность неизменную мою.
Но нет, желать не должен я того,
Что ясный свет смутит очей любимых
И горем грудь любимую сожмет.

Тирсид.