Читаем Аминта полностью

Внемлите ж мне. Я на вершине былХолма и птицам расставлял силки,Как вдруг Аминту увидал; поспешноНевдалеке прошел он от меняВзволнованный и даже не ответилНа оклик мой. Догнав Аминту, яЕго остановил тогда, и мнеСказал он: "Я прошу тебя, Эргасто,Мою исполнить просьбу. Не мешайМне в том, что я намереваюсь сделать,И клятвой страшной в этом поклянись".И я (кто б мог предвидеть, что случится?)Поклялся страшной клятвою, призвавшиВ свидетели ее Гекату, ПанаИ Феба; он привел меня затемК отвесному обрыву. Вниз взглянувши,От страха отступил назад я, он же,Заметив это, улыбнулся, чемМеня немного успокоил. ТутСказал он мне: "Так расскажи же нимфамИ пастухам о том, что ты увидишь".Взглянув же вниз с обрыва, он прибавил:"Если б острые зубы волковПредо мною здесь были,А не этот обрыв,Я б хотел, чтобы, тело,Это бедное тело,Растерзали они,Раз она так погибнуть могла,Но я в этом не властен,И не хочет мне небоОказать эту милость;Изберу же дорогу,Что все ж будет короче других.За тобою я следую, Сильвия,И с тобою я буду,Коли это. позволишь ты мне.Я бы умер с восторгом,Если б знал, что наверноТвоего не нарушу покоя,И что, с жизнью расставшись,Ты свой гнев позабыла.О, несчастная Сильвия,За тобой я иду".И это произнесши, он с обрываВниз головою бросился, а яОт ужаса остался недвижимым.

Дафна.

Несчастный!

Сильвия.

Горе мне!

Хор.

Но почему, жеТак поступить ему не помешал ты?Иль удержать от этого тебяМогли те клятвы, что ему.ты дал?

Эргасто.

Ничуть. Я ими пренебрег: всегдаВедь в случаях таких бессильны клятвы,безумное намеренье егоПонявши, ухватился я рукоюЗа этот пояс из тафты индийской,Что он носил. Но, видно, предреклаЖестокая судьба ему погибель;Стремительно рванулся он, и поясРазорванный остался у меняВ руках.

Хор.

Но что же стало с бедным теломЕго?

Эргасто.

Не знаю. Посмотреть боялсяОт жалости и ужаса я вниз,Чтоб там Аминту не увидеть, на смертьРазбившимся.

Хор.

О, ужас небывалый!

Сильвия.

Ах, я верно из камня,Коли это известиеНе убило меня.Если жизни лишила АминтуВесть о том, что погиблаТа, которой он был ненавидим,Не должна ль тем вернееЖизнь отнять у меняСмерть того, кем была так любима я?Пусть ей в этом помогутСила скорби моей, иль железо,Или этот вот пояс;Своего ведь хозяина милогоЛишь затем ты покинул,Чтобы мне отомститьЗа лихой его жребийИ несчастную строгость мою.Я б должна была бытьВ этом мире подругой Аминты;Но коль раньше того не хотела я,Пусть же буду в адуЯ сопутницей верной его.

Хор.

Утешься, бедная; в несчастьи этомОдна судьба виновна лишь, — не ты.

Сильвия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Песни
Песни

В лирических произведениях лучших поэтов средневекового Прованса раскрыт внутренний мир человека эпохи, который оказался очень далеким от господствующей идеологии с ее определяющей ролью церкви и духом сословности. В произведениях этих, и прежде всего у Бернарта де Вентадорна и поэтов его круга, радостное восприятие окружающего мира, природное стремление человека к счастью, к незамысловатым радостям бытия оттесняют на задний план и религиозную догматику, и неодолимость сословных барьеров. Вступая в мир творчества Бернарта де Вентадорна, испытываешь чувство удивления перед этим человеком, умудрившимся в условиях церковного и феодального гнета сохранить свежесть и независимость взгляда на свое призвание поэта.Песни Бернарта де Вентадорна не только позволяют углубить наше понимание человека Средних веков, но и общего литературного процесса, в котором наиболее талантливые и самобытные трубадуры выступили, если позволено так выразиться, гарантами Возрождения.

Бернард де Вентадорн , Бернарт де Вентадорн

Поэзия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги