Амирспасалар. Книга I

— «Не должно быть места притеснениям многим, и пусть исчезнут несправедливые привычки, ибо и сами приношения возникли из многих неуместных обычаев». Каково, святые отцы, а? Да ведь он хочет разорить наши монастыри, наши божьи храмы, хочет, чтобы шинаканы потеряли всякое почтение к Святой церкви дивного Григория!

— Неправда, только незаконные поборы с прихожан я предлагаю прекратить! — вновь не сдержался Мхитар Гош.

Тер-Минас выбросил последний козырь:

— А вот что наш вардапет пишет об обязанностях работников: «Работать на князя и господина должно один… — тер-Минас показал присутствующим худой, запачканный чернилами палец, — день из семи дней в неделю. Заставлять же попавшего в зависимость работать больше этого — великое беззаконие».

В зале поднялся сильный шум. Все кричали:

— Да он с ума сошел!

— Где это видано?

— Какой ишхан, какой монастырь согласится?

Гош иронически наблюдал за разбушевавшимися отцами. Архиепископа начинало бесить спокойствие настоятеля Нор-Гетика. Чувствует, наглец, широкую спину Мхаргрдзели за собой! Следует сбить с него спесь… Обращаясь к отцу Минасу, владыка повелительно возгласил:

— Зачитай, тер-Минас, что грозит книжникам, которые позволяют в своих трудах еретические высказывания!

Секретарь академии с готовностью стал читать древнюю анафему, с грозным видом поглядывая на Гоша:

— «…Проклятие всем еретикам, не признающим нашу небоподобную, святую, соборную и апостольскую Церковь святого Григория Просветителя. Да постигнет их проказа Гнезия, удавление Иуды, поражение громом Диоскора, трепет Каина, поглощение заживо землей Дафана и Авирона, да сбудется над ним проклятие сто шестого псалма и да будет он привязан к сатане! Никаким покаянием не избавится душа его от ада. Аминь!»

— Аминь! — повторил архиепископ. — Теперь ты сам видишь, отец Мхитар, чем рискуешь, если упорствовать будешь в заблуждениях своих! И не забудь, кроме академии есть еще остров на Севане…

Мхитар Гош пожал плечами. В этот момент широко распахнулись двери, охраняемые послушниками, и под старинными сводами раздался звон шпор. Твердо ступая по каменным плитам, по проходу не спеша продвигался статный рыцарь с почтительно обнаженной головой.

С негодованием взирали отцы церкви на вторжение постороннего мирянина. Постороннего? Да ведь это же племянник самого высокопреосвященного… Тер-Минас быстро юркнул на место, а архиепископ недоуменно воззрился на Захария. Подойдя под благословение, племянник твердо заявил:

— Высокопреосвященнейший, и вы, святые отцы! Мой благородный родитель князь князей великий Саргис шлет вам сыновний поклон и сообщает: прочитанный и одобренный им «Судебник» отца Мхитара по его приказу введен в действие во всех наших владениях. Он считает, что нам не придется спорить с кем-либо о толковании сих законов!

— Придется! — закричали с мест наиболее ретивые вардапеты из Санаина. Их возгласы подхватили многие сторонники.

Архиепископ понял, что он попал впросак. Мысленно ругая хитрюгу тер-Минаса, который с отсутствующим видом отсиживался в задних рядах, Барсег с важностью молвил:

— Прекратите шум, отцы! Я сам прочту «Судебник» и велю изъять все, что найду противоречащим установлениям и канонам нашей Святой церкви…

Глава IX. ДЬЯК ОНУФРИЙ В ГРУЗИИ

Недолго длилось семейное счастье венценосной четы… В самых резких выражениях сообщают грузинские летописцы о разногласиях Тамар и Юрия Андреевича вскоре после свадьбы. «Целых два с половиной года, как наковальня, переносила бодрая духом Тамар пороки русского, как никто другой не мог бы это терпеть», — пишет Басили. Так ли было на самом деле? Юрий Андреевич, чужеземец, не имевший собственного войска в стране, при недоброжелательном отношении к нему многих грузинских вельмож мог удержаться исключительно за счет личного расположения супруги, с помощью южных феодалов. Однако недостатки у мужа царицы были, и немалые…