Амнистия

Дальнейшие слова смешались с диким свистом. Как будто микрофон зажил собственной жизнью. Директор бросился устранять неполадки.

Баянистка с детским любопытством глядела на невротические попытки беса настроить технику. Неожиданно ей открылась истина, что знакомых следует рассматривать издали.

А он был хорош: мятый костюм, бабочка. Ей всегда нравился его диковатый образ. Похоже в юности этот чертяка бросал вызов обществу. Она представляла его верхом на мопеде: распущенные волосы развеваются по ветру, а на мятежном плече красуется импортная магнитола.

Что ж, длинные волосы остались при нем, но посередине головы виднелась бесстыжая плешь. Она время от времени открывалась залу, когда Директор подглядывал в заготовленный текст:

— И вот… мы… собрали вас, чтобы объявить приятнейшее известие.

Вздох.

— Известие, понимаешь…

Демона прошиб пот. Бедолага хотел выпить воды, но случайно схватил стакан хвостом.

В зале зашипели: «Хвост, хвост!».

Иванну пронзила жалость. Да, она уязвима. Этот демон не был для нее чужим человеком. Только сейчас женщина обнаружила эту привязанность, которая, откровенно говоря, ей не понравилась.

Успокоившись немного, бес продолжил:

— К нам сегодня прибыл особый гость. Это председатель комитета господней любви, ангел…

Директор попытался произнести имя ангела, но внезапно покраснел. С передних рядов неравнодушные граждане могли наблюдать, как у него трескается кожа на лбу. Каждая буква ангельского имени давалась директору с неимоверным трудом:

— Ангел Иииил, — из головы беса повалил ядовитый дым. — Он принес нам…. благую весть!

С этими словами директор бросился за кулисы. Граждане испуганно зашумели: не так часто в преисподнюю приносят благие вести.

Тем не менее гость стоял на сцене с невозмутимым видом, словно всегда тут и был.

К числу своих пороков Иванна справедливо относила любопытство. Ей всегда было интересно, как выглядят небожители. И вот один из них сидел за столом рядом с председателем ада: с виду обычный человек, только прыщавый и измотанный.

— Ах…. Какой гнусавенький! — облизнулась сестричка. — Я бы его затискала.

— Это в каком это смысле? — поинтересовалась Иванна.

— Прополоскала бы прям!

— Это как?

— Ну и дура ты, Ваня.

Ангел встал.

Благочестивое «Ни фи-га се!» пронеслось по залу. Зрители заворожено разглядывали непристойно великолепные крылья, по-театральному белоснежные, будто бутафорские.

Граждане приготовились внимать. Иванна пыталась восстановить имя ангелочка, но безуспешно. В памяти отложилось лишь слово «полномочный».

— Дорогие….ээээ.

Ангел не знал, как обратиться к зрителям. Кто они вообще такие, эти съежившиеся существа? Тени сомнения кружили по его лицу. После некоторой паузы Полномочный, сплюнув под ноги, продолжил:

— Дорогие… нечестивцы!

Зал выдохнул.

— Со всей искренностью военного человека заявляю, что ненавижу ваше паскудное племя. Растлители браконьеров, устроители контрафакта, конокрады и козлокрады, вы попали в ад за свои мерзости. И поделом! Против таких, как вы, мой дедуля кровь проливал. Кхе, кхе, кхе…

Задние ряды самодовольно зашумели. Некоторых зрителей завораживала мысль, что один из них укокошил ангельского дедушку.

— Но начальство очень доброе у нас, — продолжил Полномочный, подняв над головой папку с документами. — Руководство считает, что вы бесконечно долго сидите здесь, и никакого проку от этого нет. В общем, было принято решение всех простить и отправить… в рай.

Выпалив это, ангел резко замолчал, уставившись на галерку.

В зале воцарилась тишина. Никто из зрителей не ожидал услышать подобное. Они могли представить раздачу продуктовых наборов или поздравительных открыток. Но попасть в Небеса не укладывалось в их планы. Более того, многие из граждан позабыли о существовании такого места, как рай.

Председатель взял слово:

— Они там у себя, — показывая пальцем вверх, — подготовили слайды, чтобы мы сами все увидели.

После этих слов опустился белоснежный экран и погас свет. Зрители оживились. Они любили кино. В этих мерзостных существах бережно хранилась детская страсть к «живым» картинкам.

Председатель блаженно раскинулся на стуле. Иванна внезапно вспомнила, что граждане ада так и не смогли доподлинно выяснить, демон он или человек.

Тьма длилась достаточно долго. Для местных жителей это не было проблемой, скорее наоборот: они радовались приятной возможности отдохнуть друг от друга.

— Да, чтоб тебя! — вдруг раздался голос Полномочного и за ним дребезжащий директорский писк:

— Ах, да! сейчас, сейчас.

Иванна мысленно представила, как испуганный бес перебирает провода в надежде запустить презентацию.

Раздался треск, и за спинами начальства наконец-то засветился экран с надписью: «Добро пожаловать в рай!».

— Ух, ну теперь заживем! — затрепетала сестрица, потирая ладони.

Зажурчала прелестная мелодия. Картинки стали меняться одна за другой. На них запечатлены смеющиеся персонажи («как в рекламе кетчупа» — подумалось Иванне). Мизансцены: домохозяйка обнимает пылесос, бабушка охотится на кабана, детишки играют в карты.