Анализ тетралогии Ф. Абрамова «Пряслины»

На дедовы похороны приехал Егорша. Он уже был пьян, загодя начал поминать. Потом как протрезвел, начал с сыном Васей играть, затем делами занялся – ступеньки заменил, крыльцо подновил, отремонтировал баню, ворота. И самое главное – поднял на дом охлупень с конём – дедову затею. А на седьмой день заскучал.

В Пекашине делали новый коровник. Основу заложили быстро, а затем топоры затупились, точить было нечем, мужики и разбрелись, оставив коровник недостроенным.

Иван Лукашин пошёл по домам уговаривать плотников выйти на коровник. А те отказываются. Они ОРСу грузы таскают – там и деньгами платят немалыми, и продукты дают. А в колхозе что они получат? Оказался председатель в тяжёлом положении – коровник строить надо, ведь зимой скотина помёрзнет, а идти на работу никто не хочет. И решился он выдавать каждому, кто пойдёт на эту работу, по пятнадцать килограмм ржи. Да только тихо, попросил он их. Но такое разве скроешь? Бабы как узнали, крик такой подняли, а тут, на беду, как раз уполномоченный Ганичев мимо проезжал. Арестовали Лукашина за разбазаривание колхозного хлеба в период хлебозаготовок.

Михаил Пряслин начал по деревне подписи собирать в защиту председателя. Земляки хоть председателя и хвалили, а подписались только сам Михаил и Илья Нетёсов, да Лиза Пряслина, невзирая на запрет мужа. Егор как узнал за эту подпись, сразу в ор кинулся, раз тебе слово брата дороже моего слова – уйду. И ушёл. И больше его в деревне не видели. А утром Раиса Клевакина пришла к Михаилу и тоже поставила подпись. И после этого Михаил понял – вот кто его невеста. Долго он ходил, всё Варвару вспоминал, которая и умерла с горя, не сложилось у неё счастье в личной жизни, и тут эта подпись вмиг расставила все точки над «і».

Четвёртый роман «Дом», опубликованный в 1978 году, повествует о событиях, происходящих в деревне Пекашино в 1973 году. Двадцать два года прошло с момента событий, описанных в предыдущем романе тетралогии «Пути-перепутья».

Михаил возвращается из Москвы, где он гостил у сестры Татьяны. Говорит, как в коммунизме побывал – двухэтажная дача, пятикомнатная квартира, машина… Приехал домой, в котором он жил со своей женой Раей и трёмя дочерьми, и сам стал ждать гостей из города – братья Пётр и Григорий должны приехать. Как приехали братья, Михаил начал им показывать свой новый дом: сервант полированный, диван, тюлевые занавески, ковёр на стене. Мастерская, погреб, баня. Но братья мало обращали на всё это внимание – в голове одна сестра Лиза сидела. Егор как бросил её двадцать два года назад, так в деревне и не объявлялся. Умер её сын Вася. Но вскоре после смерти у Елизаветы рождается двойня – Михаил и Надежда. Отцом их был один постоялец, который квартировал одно время у неё в доме. Потом он ушёл – от него ни слуху, ни духу. А с тех пор как у Лизы дети на стороне появились, Михаил и перестал с ней разговаривать.

А вот Пётр и Григорий, не взирая ни на что, горячо любили свою сестру, пошли к ней в гости. Посидели за столом, затем пошли на кладбище: проведать маму, Васю, Степана Андреяновича. Там у Григория начинается припадок эпилепсии. Так у него всегда бывало, когда видел какой-нибудь разлад в семье. А взаимоотношения между братьями и сёстрами давным-давно нарушились. Фёдор из тюрьмы не выходит – ворует всё время; Михаил с Татьяной от родной сестры отказались, а тут ещё и у Петра с Григорием нелады. Были маленькие – сны одинаковые видели, а теперь?

Лиза рассказывала братьям, как жизнь в Пекашине поменялась. Народ другой стал. Раньше работали до упаду. А теперь по часам. Положенное отработали – и к избе. Уже был не колхоз, а совхоз, полно всякой техники, работников много поприезжало – а хозяйство идёт в упадок. Убыточный совхоз. На дотациях у государства сидит.

Совхозникам разрешили продажу молока. Но коров теперь меньше стало. Кому охота с ними возиться, все хотят по-городскому. Один Михаил по старинке работает. Из-за этого у него и тёрки с управляющим Таборским.

За дни отпуска Пётр решил отстроить старый пряслинский дом. Григорий, тем временем, стал за няньку Лизиным двойнятам. Саму Лизу Таборский направляет на дальний телятник за болотом. Брошенных на произвол телят никто в деревне не кормит, не поит, Таборский так и сказал Лизе, есть совесть – пойдёшь, нет – пускай подыхают. Пока Лиза шла к телятнику, на встречу к ней подъехал почтовый автобус. И первым спрыгнул с его подножки… Егорша, от которого больше двадцати лет в деревне не было ни слуху, ни духу.

Объявившись в Пекашино, Егор начал своим дружкам рассказывать, как исколесил он всю страну, в Сибири побывал, женщин всяких перебрал – не сосчитать, сколько отпрысков после себя оставил. А дед-старообрядец Евсей Мошкин ему и говорит: «Не девок ты губил, Егорий, а себя. Земля держится на таких, как Михаил да Лизавета Пряслина!»