Анализы. Что означают результаты исследований

«Если привитые могут болеть, то вакцины не имеют отношения к попыткам остановить пандемию».

Я уже объяснил, как и чем вакцинация может стать барьером на пути распространения инфекции, как аналогично стала вакцинация от гриппа, которую мы проходим каждый сезон. В 1918 году разразилась пандемия гриппа, испанка, унесшая десятки миллионов людей по всему миру, и эта «жатва», «урожай» смерти связаны с отсутствием вакцины. Человечество сформировало популяционный иммунитет, но ежегодно то там, то сям происходили эпидемии со своими процентом смертей. Когда же создали вакцины от гриппа и стали ежегодно прививать население, смертность от гриппа сошла почти на нет, сократившись до долей процента. Сейчас на пути ежегодных сезонных эпидемий гриппа с востока стоит именно вакцинация не менее 50–60 % населения страны, а в период пандемии добавились и меры карантина: маски, дистанция, использование антисептиков.

«Нельзя прививаться во время эпидемии».

Наоборот, сократить смертность во время эпидемии как раз и сможет тотальная вакцинация, ведь при любой новой инфекции иммунитет не сохраняется на годы, а обычно уменьшается и исчезает за 6–7 месяцев вместе с гибелью по возрасту его поддерживающих лимфоцитов. Читайте главу 7, где я объяснил, почему к новым инфекциям обычно не возникает долгого и стойкого иммунитета. Как говорил герой детективных романов В. Доценко: «Хлопотно это».

«Тем, кто переболел, можно не прививаться».

Мысль вроде бы логична, если б речь шла об инфекции, терроризирующей человечество тысячи лет, вроде оспы или кори, но COVID-19 — инфекция новая, а значит, стойкого иммунитета к ней, как к гриппу, пока не будет. И в условиях эпидемии лучше из соображений безопасности напоминать иммунной системе, что инфекция пока никуда не исчезла, а сделать это можно безопасно только вакциной. Думаю, через год-два регулярность вакцинации от COVID-19 сойдет до года или даже больше. Посмотрим. Все зависит от того, как этот вирус будет меняться и наш иммунитет за этим будет поспевать.

«Вакцину от COVID-19 сделали слишком быстро».

Сделали так быстро, как смогли, спешили, чтобы вас и нас спасти. К счастью, технологии уже были отработаны[149], и само создание векторной вакцины не заняло много времени: больше пришлось затратить на необходимые проверки и испытания. Припомните, что Дженнер и Пастер особенно не заморачивались насчет юридических норм, когда испытывали на детях свои вакцины от оспы и бешенства, потому что верили в успех, а на кону стояла жизнь. Сейчас «Спутник-V», «Модерну», «АстраЗенеку» и прочие выпустили в широкую практику после всех необходимых проверок. А вопрос доверия или недоверия — это субъективное мнение, каждый вправе его иметь, тут, как говорится, время покажет. Это самый точный и строгий эксперт.

«Это не вакцина, а генная терапия! Вакцина меня генетически модифицирует!»

Я понимаю, откуда «ноги растут» у этой идеи. Векторные вирусы действительно используются для коррекции генома у людей с генетическими болезнями, вроде спинальной мышечной атрофии. Препарат, разработанный для ее лечения, представляет собой вирус, который доставляет в нейроны спинного мозга недостающий ген, благодаря чему восстанавливается синтез недостающего белка. Эта методика спасает жизни детей с редким орфанным заболеванием — спинальной мышечной атрофией (СМА), встречающимся примерно у 1: 1 000 000 новорожденных. Стоит это лекарство (вводится один раз) в РФ порядка 150 млн рублей. Такова цена жизни и здоровья человека. Один укол — и человек живет дальше здоровым. Возможно, будет создано и лекарство от гемофилии, а может быть, от болезни Дауна или других генетических нарушений. Что в этом плохого? Я же не возмущаюсь, что редактор и корректор исправят ошибки и опечатки в моей книге! Что же страшного, если благодаря векторным лекарствам можно исправлять «опечатки» природы?[150] Векторная вакцина не имеет никаких корректоров генома, кроме единственного гена S-белка — маркера вируса SARS-COV-2, ничем больше не модифицирует организм. Мало того, векторный вирус довольно быстро погибает, кстати, вместе с зараженными им клетками в месте инъекции, но иммунитет за три недели успевает обучиться борьбе с инфекцией.

«Вакцины могут содержать микрочипы, позволяющие правительствам или другим организациям отслеживать местонахождение привитого лица».