Анархизм

То, что может быть здесь поставлено в упрек экономическому материализму в некритической его форме, это то, что, называя себя эволюционным учением, он совершенно игнорирует эволюцию «личности». Ортодоксальные марксисты, с таким жаром отстаивающие законы исторической необходимости, готовые принести им в жертву человеческую инициативу и свободное творчество, забывают, что «я с моим сознанием, с моей совестью есть также история» (Масарик «Философские и социологические основания марксизма»).

Даже признавая, что человеческая психика, реагируя на окружающие явления, обусловливает их и сознательно определяет, они все же не считаются с изменениями, происходящими во времени в самой человеческой природе, в способности ее реагировать на окружающие явления. Они следят за малейшими изменениями в социальной структуре и остаются равнодушными к изменениям в человеческой воле и психике. Глубокое замечание Маркса, что «человек, действуя на внешнюю природу, изменяет свою собственную», было совершенно забыто в разработке доктрины исторического материализма. И это сознательное или бессознательное игнорирование успехов человеческой природы, искусственное ее «упрощение» в угоду «объективным законам» есть несомненный результат полного неуважения к историческому опыту. Рост личности, с точки зрения исторического процесса, т. е. взаимодействия между личностью, обществом и материальной средой есть факт громадной социологической важности, и те, которые дорожат законами исторической необходимости, должны были бы озаботиться приведением в соответствие успехов материальной культуры с интеллектуальными и моральными успехами личности.

Личность живет не для исторических законов, и их фетишизм обязателен лишь для первичных стадий человеческого развития; социальный прогресс с каждым днем расширяет возможности сознательного самоопределения личности в стихийном до этого общественном процессе.

По мере восхождения на высшие ступени человек начинает сам ковать свое «общественное бытие».

В результате теория экономического материализма оказалась совершенно бессильной разрешить антиномию свободы и необходимости.

Противоречие это, проникающее всю теорию, нашло превосходную формулировку в труде проф. Булгакова «Философия хозяйства».

«С одной стороны, экономический материализм, – пишет он, – есть радикальный социологический детерминизм, на все смотрящий через призму неумолимой, железной необходимости», «игнорирующий личность», «приравнивающий ее к нулевой величине», «чуждый всякой этики».

С другой, он «не менее же радикальный прагматизм, философия действия», для которой «мир пластичен и нет ничего окончательно предопределенного, неумолимого, неотвратимого»; этот экономический материализм – «в своей социалистической интерпретации насквозь этичен», т. е. обращается к человеческой воле – ее свободе. И самая формула «свобода есть познанная необходимость» «насквозь прагматична», так как «познание есть идеальное преодоление слепой необходимости, а за ним следует и реальное».

Этими замечаниями, которые может разделить всякая непредубежденная критика вне зависимости от ее социально-политических платформ, подрываются самые основания теории в ее первоначальной непримиримости.

Наоборот, те аргументы, которыми обычно пытаются защищать теорию экономического материализма в этой ранней ее форме, сказываются слабыми и малодоказательными.

Профессор Туган-Барановский так формулирует важнейшие из этих аргументов: «1) неизбежность хозяйственного труда для создания материальной основы всякой иной деятельности, 2) количественное преобладание хозяйственного труда в общей совокупности социальной деятельности и 3) наконец наличность в хозяйственном процессе мало изменяющегося материального момента, не зависящего от социального развития и определяющего его».

Но совершенно справедливо указывает он, что, оставаясь именно на почве этих аргументов, можно констатировать «неизбежность уменьшения преобладающего влияния хозяйства по мере хода истории. Чем ниже производительность труда, чем теснее зависимость социального развития от материального момента внешней природы. Но само это развитие создает условия для относительного освобождения общества от власти хозяйственного момента. Общественное бытие есть не только причина, но и продукт сознания; и чем дальше идет общество, тем в большей мере общественный строй, все формы общежития, и даже форма хозяйства становятся продуктом свободного сознания людей…»

Одним словом, если экономический материализм, он не хочет, по слову Плеханова, отнесенному им к анархизму, быть «тощей абстракцией», то он должен отказаться от утверждения, что экономический фактор есть фактор первоначальный, к которому возвращается и от которого исходит все. Он лишь один из факторов, взаимодействующих в общественном процессе.