Анасейма

Марина слушала Инну рассеянно, пыталась понять, почему, вместо печали, злорадно торжествует. Унижение отца перед лицом справедливо оскорблённой его халатностью семьи доставляло удовольствие. После порки она так и не простила его. Не простила, но любила всё так же сильно, и мучилась от этого раздвоения. С мамой практически не общалась, отдалилась, насколько это возможно в пределах семьи. Никого не посвящала в свои мечты, связанные с дельфинарием. Только Инна знала, где она проводит свободное время, но даже сестра не догадывалась, насколько для неё это важно. Думала, что всё это из-за влюблённости в Женьку. Марину вполне устраивала такая невольная конспирация.

Никогда ещё за свои внесезонные похождения Счастливчик не получал такую выволочку. Судья в лице Инны подрос и обрёл голос.

– Кондиционеры нужны. Мы не в каменном веке живём, никто не будет терпеть жару, найдёт себе другой «скворечник», – заключила Инна. – Нужно найти деньги. Помню, даже Раиса Константиновна говорила, что не приедет, если мы их не поставим.

– Можно наделать сувениров, – встрепенулась Марина. Теперь проблема кондиционеров заинтересовала и её.

Инна хотела уже отвергнуть эту мысль, но вместо этого воспряла:

– Точно, сделаем их много-много и продадим в палатки на набережной в Анапе, – она повернулась к маме. – У тебя там есть знакомый. В этом году он наконец-то получит свои сувениры.

Так и решили. Несколько дней бродили по пляжу, собирая раковины и гальку, на последние деньги Алсу купила в Анапе нездешние средиземноморские ракушки: красивые, необычные, с ярким окрасом. Марина наотрез отказалась мастерить что-либо из привозных даров моря, игнорировала их, показательно нанизывая на нить только трицию и биттиум. В куриных богов превращала раковины морских гребешков, скафарки и мии. С каури и тереброй работали сёстры, не настолько придирчивые к родословной сувениров. Две недели мастерили бусы, браслеты, простенькие кораблики, Татьяна расписывала гальку. Засиживались допоздна. Карапет ухватился за идею выкупить сувениры обеими руками, но затребовал нешуточный объём к началу сезона. Юдины искололи себе все руки, перепачкались в краске, девочки даже пропустили несколько дней школы, чтобы уложиться в срок. Успели. Заработали на кондиционер и парочку новых спасательных жилетов.

Счастливчик поглядывал на своих женщин с затаённой печалью и одновременно гордостью. Когда Татьяна принесла деньги, вырученные за продажу сувениров, клятвенно пообещал, что совершенно бросает пить и навсегда зачехлит самогонный аппарат.

Татьяна обняла мужа, сделав вид, что поверила, а ночью они снова выпрашивали сына у Посейдона.

[1] Дельфинарий и научно-исследовательская база. Расположен в Краснодарском крае на берегу Чёрного моря между городами Новороссийск и Анапа на озере Солёном в посёлке Большой Утриш, недалеко от одноимённого острова.

Когда приехали первые постояльцы, веточка глицинии скинула фиолетовые лепестки.

Мужчина загнал машину во двор и помог выбраться из салона неуклюжей беременной супруге. Критически осмотрев двор, пристально оглядел сестёр Юдиных, застывших на крыльце дома.

 – Надеюсь, вы не будете слишком шуметь, Яна спит чутко и беспокойно.

Более непохожих друг на друга людей, чем новые постояльцы, Марине видеть не приходилось: он высокий и бледный, с глазами очень похожими на её собственные, а она невысокая, черноволосая, с существенной примесью корейской крови.

Алсу фыркнула и ушла в дом. Татьяна заверила, что никто не помешает им отдыхать и тут же похвасталась новеньким кондиционером в их спальне.

Демьян Мороз не понравился Марине сразу. Застёгнутый на все пуговицы даже в такую жару, неулыбчивый, строгий, словно профессор. Как оказалась, она почти угадала. Он работал в институте преподавателем возрастной психологии, и не мог выключить в себе привычку препарировать людей даже вне аудитории. Смотрел на всех так, словно в чём-то подозревал, говорил мало и не пытался понравиться. Скорее наоборот, получал удовольствие, обескураживая прямотой на грани грубости.

Утром он водил жену на пляж, ровно в десять они возвращались в спасительную тень беседки, где он подолгу сидел за ноутбуком. Яна много спала, выглядела уставшей и больной. Беременность протекала сложно, её постоянно тошнило.

Вымешивая тесто для пирожков, Татьяна увидела в окне Демьяна.

– Приглушите, пожалуйста, приёмник, Яна наконец уснула, – он перевёл взгляд на чашку с сочной вишней. – Сколько стоят пирожки?

Татьяна поправила косынку тыльной стороной кисти.

– Бесплатно.

– Как это бесплатно? Вы же их продаёте.

– Для наших гостей – бесплатно. Вам с вишней?

Демьян кивнул и достал бумажник.

– Сколько?

– А сколько не жалко, – выпалила Марина, поставив на стол миску с очищенными орехами, и посмотрела в глаза неприятного постояльца.

Он молча отсчитал несколько купюр и положил на подоконник.

– Как будут готовы, оставьте на столе во дворе.

Когда Демьян ушёл, Марина сгребла деньги под неодобрительное цоканье Татьяны.

– Почему ты ему грубишь?

– Неприятный он. Кажется, что всех презирает и держит за дураков, даже собственную жену.