Анатолий Букреев. Биография величайшего советского альпиниста в воспоминаниях близких

Уточним подробности: Анатолий поднялся на вершину Эвереста 10 мая в 13:07, спустя десять минут на высшую точку горы вышли гид из экспедиции Роба Холла Энди Харрис и Джон Кракауэр. Следом подошли Нил Бейдлман и Мартин Адамс. Из книги Кракауэра узнаем: встретившись на спуске с идущим к вершине Скоттом, Букреев сказал, что идет вниз вместе с Мартином Адамсом. Он ушел с вершины после 14 часов и тут же застрял в пробке, которая образовалась на ступени Хиллари. Как только толпа рассеялась, он очень быстро двинулся вниз по юго-восточному гребню, не ожидая никого из клиентов, несмотря на то что обещал Фишеру идти с Адамсом. Таким образом, Букреев прибыл в четвертый лагерь перед ураганом, на час раньше тех, кто был в команде Фишера.

«В той экспедиции Анатолий себя очень здорово проявил как физически подготовленный и грамотный спортсмен, – отмечал Ерванд Ильинский. – Когда он приехал домой и все мне рассказал, я заметил:

– Толик, ты, конечно, сделал все, что мог, но изначально, возможно, ты где-то был и не прав. Руководитель всегда идет вверх первым, а вниз – последним. Когда работаешь в коллективе, надо придерживаться его возможностей, но однозначно оценить случившееся нельзя.

Бука сказал, что не имел права кем-то руководить в той экспедиции, он предупредил Скотта, что пора поворачивать назад. Но, видимо, гиды считали себя на голову выше своих помощников и у них было свое мнение».

Инструкторы знают, что труднее всего двигаться по маршруту в темпе группы. Пройдя намеченный путь, участники могут упасть без сил, а вот инструктор должен иметь силы пройти его еще раз. Эту ситуацию легко спроецировать на схему «гид – клиент».

«В 17:00, когда его товарищи по команде пробивались вниз сквозь облака на высоте 8500, Букреев находился уже в своей палатке, отдыхая и попивая чай», – написал Кракауэр. Он назвал спуск Букреева чрезвычайно необычным поступком для гида. И здесь еще раз отметим, что Букреев не был гидом, а исполнял роль его помощника.

Из дневника Букреева ясно: он сказал Скотту, что хочет спуститься до Южного седла, чтобы, в случае необходимости, принести клиентам запасные баллоны с кислородом и горячее питье – ведь было очевидно, что кислород у всех скоро закончится и без дополнительных баллонов ситуация может стать неконтролируемой. По информации Букреева, Скотт согласился и сказал, чтобы он спускался, так как на отрезке между Южной вершиной и высотой 8200 сбиться с пути невозможно, на крутом участке навешены перила, виден лагерь на Южном седле. Ниже 8200 можно потеряться в непогоду, а в тот час ничто не предвещало наступления шторма.

Из «Мужского журнала»: «Букреев и Фишер пришли к соглашению, что Анатолий спустится и будет готов принести кислород другим альпинистам. Бейдлман фактически вел команду Фишера по горе самостоятельно».

Анатолий проспал полчаса. Натопив снега, залил в термос кипяток, расстегнул молнию на палатке и поглядывал в сторону маршрута, но никого там не видел. Опускались сумерки, было 18 часов, и Толя уже не шутку тревожился за клиентов. Он приготовил фонарик, чтобы подвесить его к коньку палатки – так спускающиеся могли сориентироваться в темноте и выйти на маяк. У него было только два полных баллона кислорода. Тем временем небо заволакивали тучи, и шерпы отмечали, что буря никогда не налетала так быстро. Группа Бейдлмана подошла к концу последней веревки над лагерем 4, уже были видны палатки. Здесь находились клиенты из команды «Консультантов по приключениям». Бек Уэзерс практически потерял зрение, его вел гид Майк Грум, который не мог оставить и японку, «чье лицо превратилось в ледяную маску, она уронила ледоруб и даже забыла снять солнечные очки». «Дуг Хансен и Роб Холл сели в снег на ступени Хиллари – гид не мог оставить своего обессилевшего клиента. Скотт Фишер попросил Лопсанга вызвать вертолет. В здравом уме он бы знал, что это невозможно».

Из статьи в «Мужском журнале»: «Люди были на грани, заканчивался кислород. Когда нет больше кислорода, человек начинает теряться. Это как если вы идете по вертикали, и все очень быстро ухудшается. Человек не может двигаться и умирает. Быстро развивается отек мозга или легких». Из повествования понятно – Грум передал по рации в лагерь 4 информацию, что группа заблудилась. Более сильные пытались расшевелить слабых, «но смерть в те минуты уже казалась им наилучшим исходом». Люди в лагере на седловине, в их числе и Кракауэр, подавали сигналы фонариками и стучали железными мисками, надеясь, что потерявшиеся услышат эти звуки и найдут путь к лагерю. Это был их посильный вклад в спасение пропавших.

Ближе к полуночи буря утратила свою силу, и показались звезды. Тогда Клев Шенинг сказал, что знает направление спуска, а Нил Бейдлман тормошил людей. «Все стали двигаться, – написано в «Мужском журнале», – Намбу пришлось тащить волоком, но через несколько метров пятеро без сил опустились на снег. Бейдлман принял решение спускаться за помощью, Букреев был где-то там, отдохнувший и готовый».