Анатолий Солоницын. Странствия артиста: вместе с Андреем Тарковским

Анатолий сидел, сцепив пальцы и опустив голову. И вот в тот момент, когда должен был погаснуть свет, Анатолий вдруг резко встал – как будто в нем внезапно распрямилась стальная пружина.

– Дом кино! – высоко, почти фальцетом выкрикнул он, обращаясь не к случайным посетителям, а к профессиональным людям кино. – Если вы любите Достоевского так, как я… Если вы понимаете, кем он был и кто он есть для России, – глаза его неожиданно заблестели от слез, – и если вам когда-нибудь придется делать фильм о нем, – он выбросил руку вперед, показывая на экран, – постарайтесь это сделать лучше, чем сделали мы!

Он сел, дыша прерывисто, как после марафона.

– Толя, успокойся, ну что ты… Ну зачем ты вскочил?

Свет погас, по экрану пошли титры.

– Не знаю… Тяжело как-то… Я пойду… Буду ждать тебя там, внизу, – и он, согнувшись почти пополам, чтобы никому не мешать, направился к выходу.

Я хотел пойти следом, но стремление посмотреть картину пересилило.

Шел фильм, и мне казалось, что на белом полотне разыгрывается не столько судьба Федора Михайловича, сколько судьба брата, который, чтобы никто об этом не догадался, надел костюм прошлого века, отрастил усы и бороду и назвался писателем. В этом фильме, как ни в каком другом, Анатолий был самим собой – в чувствах, интонациях, жестах… Как будто ничего не играл.

Анну Григорьевну Сниткину в фильме сыграла актриса Евгения Симонова, лауреат Государственной премии СССР. Она рассказала:

«Я познакомилась с ним задолго до того счастливого момента, когда мы встретились на съемочной площадке. Нас подружил Александр Кайдановский, и в ту первую встречу, приглядываясь к Анатолию, поражаясь многим его человеческим качествам, я подумала: “Вот бы когда-нибудь сыграть вместе!” Потом он стал для меня дорогим человеком – таким же, как и мой учитель Катин-Ярцев. И вот, когда я приехала по приглашению Александра Григорьевича Зархи на съемочную площадку фильма о Достоевском, каково же было мое изумление, радость, счастье – я узнаю, что буду играть с Солоницыным и с Катиным-Ярцевым!

Кому неизвестно, что мало на земле рождалось таких женщин, как Анна Григорьевна, – способных на такое самопожертвование, такое служение, такое понимание своего мужа, своей и его судьбы…

Хорошо сказано у поэта: “…больше российской словесности так никогда не везло”. Действительно, трудно в мировой литературе найти такую жену у писателя, какой была Анна Григорьевна…

Я вглядывалась в черты Анатолия Солоницына, стараясь увидеть в нем то, что было присуще Достоевскому. И находила человеческое сходство, находила! Анатолий всю жизнь был неустроенным человеком в быту, да и не похож он был внешне на артиста.

Был абсолютно без позы, не мог ничего добиваться, ничего требовать, не мог – не хотел просто, не считал, что это прилично. Ему было негоже просить то, что другие брали без стеснения. Мне, которая ему в дочери годилась, говорят: Женя, извини, завтра за тобой не придет машина, потому что шоферы выходят на работу в восемь, а тебе надо быть раньше. А ему: Толя, а ты приедешь, как обычно. А он жил в Люберцах. Он женился, жил в коммунальной квартире, и то не в своей. Интеллигентный, добрый невероятно совершенно, образованный, очень тонкий человек, выдающийся артист. Я спросила: “А как вы обычно едете?” – “Как? Никак. На электричке”. Александр Кайдановский всегда его ругал за это, он с ним ссорился жутко, считал, что для Солоницына это непозволительно: “В электричке, в давке? Почему? Как это так? Пусть такси оплачивают. Это не может быть так”. – “Я приеду, приеду, – говорил Анатолий, – только Сане не говори, пожалуйста, он будет расстраиваться”. Вот такой это был человек…»

Фильм «26 дней из жизни Достоевского» представлял наше советское кино на 31-м Международном фестивале в Западном Берлине.

Вот что писали газеты: «В фильме выделяется игра Анатолия Солоницына. В сочетании с искренней непосредственностью Евгении Симоновой все вместе приоткрывает занавес над таинством создания гениальных художественных произведений, над личностью великого человека, которым восхищается весь мир» («Дивельт»).

«Большой успех выпал на долю нашего фильма “26 дней из жизни Достоевского”» («Советская культура»).

Памятный приз «Берлинале» – «Серебряный медведь» присужден Анатолию Солоницыну за лучшее исполнение мужской роли.

«Думаю, что присуждение высокой награды нынешнего фестиваля по праву отмечает исключительно проникновенное мастерство, своеобразную манеру подачи такой сложной личности, как великий русский писатель-философ», – сказал мне итальянский кинорежиссер Марко Беллоккьо.

Мне довелось поговорить и с известным актером «Шиллер-театра» Герхардом Хаазе. Он сказал: «Если мне придется воплощать образ Достоевского, я многое возьму у Солоницына. Поистине чудесный фильм. Мне очень импонирует и работа Евгении Симоновой, создающей образ, полный обаяния, доверчивости, искреннего самопожертвования».

После выхода фильма на экран, после того страшного дня, когда Анатолия не стало, Александр Зархи написал: