Анатомия мира. Как устранить причины конфликта

Эта мысль привела его к Кэрол – женщине, чье сердце он много лет назад «завоевал», а потом забыл. Он коснулся ее руки. «Больше я не буду таким забывчивым». Но потом он понял, насколько же наивна эта мысль. Конечно же, будет. Как сказал Юсуф, «ящик» – это крепкая штука. Лу знал, что ему еще многое предстоит сказать Кэрол – намного больше, чем он сказал сегодня утром. Несколько добрых намерений не перевесят несколько десятилетий упрямства. «Я дам ей все, в чем она нуждается», – сказал он себе.

«Только вот на самом деле – не дашь, – послышался внутри другой голос. – Ты приедешь домой и снова обручишься со своей работой, а она вернется к прежней роли – приятной соседки и домработницы».

«Нет, я не дам этому случиться!» – едва не выкрикнул Лу вслух.

– Что мне сделать, чтобы изменить отношения со своими мордехаями, пока еще не поздно? – встревоженно спросил он. – И как сделать, чтобы эти изменения действительно возымели действие?

Юсуф улыбнулся.

– Идеи, которым меня научил Бен Арриг, в частности, его освобождающие вопросы, изменят все – но только если вы сможете выбраться из своего «ящика» и задавать их искренне. Каждый раз, когда вам покажется, что вы зашли в тупик – на работе, в семье, где угодно, – вам снова придется искать область «вне ящика» – так же, как мы все вместе нашли ее здесь, и снова проявить чуткость и интерес к другим. Вопросы о других людях помогут вам освободиться от оправданий и обвинений. Какое-то время вы сможете ясно видеть и чувствовать и найдете путь вперед, который ранее оставался скрыт. С вами ведь именно такое и произошло здесь, правильно?

Лу кивнул.

– Но вот останетесь ли вы свободными, – продолжил Юсуф, – и насколько вы будете свободны, зависит от того, что будет дальше.

– А что будет дальше? – спросил Лу.

– Кульминационный шаг процесса побега из «ящика».

Глава 21. Действие

Не дождавшись продолжения, Лу спросил:

– И что же это? Что за последний шаг, о котором вы говорите?

– Гвин, – сказал Юсуф, – вы помните любимое слово вашего папы?

– Боюсь, даже слишком хорошо, – криво усмехнулась она.

– При чем здесь вообще ее отец? – нетерпеливо спросил Лу.

– На самом деле, Лу, очень даже при чем.

– Почему?

– Гвин – дочь Бена Аррига.

Лу, наверное, удивился бы меньше, даже если бы в комнату прямо сейчас прискакал пасхальный кролик. У остальных присутствующих тоже буквально рты открылись от удивления.

– Не стоит так уж впечатляться, – проговорила Гвин, увидев, что на нее устремлены все глаза. – Иногда, понимаете ли, родителей мы слушаем в самую последнюю очередь, – добавила она, обращаясь больше к себе.

Остальные дружно закивали.

– Я много лет оставалась глуха к папиным идеям. «Не надо скармливать мне свою философию», – отвечала я ему всякий раз, когда он пытался советовать мне посмотреть на вещи иначе. Он считал, что я должна отказаться от ненависти, которую чувствую к бывшему мужу, простить сестру, которая сильно меня обидела, и изменить свое мнение о расах. Но он же мой папа. Что он вообще понимает?

Она замолчала, но никто не решился прервать ее повествование – настолько честным к себе оно казалось.

– Я здесь только потому, – прошептала она, – что это было его предсмертным желанием.

Лу наконец нарушил тишину.

– Когда он умер?

– Полгода назад, – сказала она. – Его сбил пьяный водитель на пешеходном переходе. Он умер на следующий день.

– Ужасно, – проговорила Кэрол. – Даже представить себе не могу.

Элизабет приобняла Гвин за плечи.

– Мне так жаль, Гвин, – сказал Мигель.

– Да, – согласилась Риа, качая головой. – Какая ужасная трагедия.

– Ирония казалась просто невыносимой, – сказала Гвин. – Папа всю жизнь пытался помочь людям отказаться от злобы, которую они затаили на тех, кто с ними плохо обращался. А потом его убил пьяница! Никакие идеи не смогли бы его от этого спасти.

– Вы правы, Гвин, – согласился Юсуф. – Не смогли бы. Полностью избежать дурного обращения со стороны других невозможно. Ваш отец этого никогда и не утверждал. Но вы можете не позволить дурному обращению уничтожить вас и мир в вашем сердце. Даже такому ужасному злу, которое причинили вам.

Юсуф посмотрел на нее.

– Хотите, устроим перерыв?

Она покачала головой.

– Все нормально.

Потом она посмотрела на Юсуфа и Ави.

– Спасибо, что помогли мне его услышать, – сказала она. – Вы заставили меня о многом задуматься. И, кстати, – добавила она через несколько мгновений, оглядев собравшихся, – любимым словом моего отца было «действие».

– «Действие»? – переспросил Лу.

– Да.

– Почему?

– Я не совсем уверена, – ответила она. – Но Юсуф наверняка знает.