And I'm calling for my mother as I pull the pillars down (ЛП)

– А почему бы и нет? Висения будет править, даже если после нее не родятся сыновья.

– Дочь идет впереди дяди, – почти ледяным тоном согласилась Серсея, и Элия заметила, как Эшара одними губами извинилась перед девочкой, сожалея, что задела больную тему – что Серсея однажды станет принцессой, но королевой не будет.

И ей следует удовлетвориться этим, сердито подумала Элия, потому что девочка даже не представляла, какие опасности несет за собой трон, после того, как семья столько лет забивала ей голову чепухой о придворной любви и толпах народа, осыпающих принцев розами. Иногда короли были жестокими, и тогда народ осыпал их камнями и грязью. И все же, маленькую принцессу любили – королева считала ее почти своей дочерью, и Робарра с радостью оставляла ее со свекровью, пока сама уезжала со своими дамами гулять и охотиться. Элия сомневалась, что ловчие соколы много поймают зимой, ведь Королевский лес был покрыт снегом.

Она больше всего скучала по Дорну теперь, в холод. Ее мать умерла от удара вскорости после того, как Висении дали имя в Септе Бейлора. Она четыре года не видела свою семью, с рождения первенца ее брата Дорана, девочки по имени Арианна. Она надеялась навестить их, когда придет весна, и вместе с Эшарой поедет в Звездопад, увидеть ее семью.

– Хотела бы я, чтобы Рейгар иногда ездил с нами, – вдруг сказала Робарра, и ее губы скривились в хмурой гримасе. – Иногда мне кажется, что теперь, когда у него появился ребенок, он еще больше посвятил себя книгам и свиткам.

– Принц – ученый человек, – Элия сухо улыбнулась. – Он очень серьезно относится к учению истории.

– О, конечно, для него всегда или прошлое, или будущее, – простонала черноволосая девушка. – Я бы просто хотела… Ну, Висения всего лишь ребенок, а он уже говорит о ее брате.

– У вас полно времени, чтобы родить сына, – утешающе сказала Элия, задумавшись, не беспокоило ли это девочку, как бы она не настаивала, что ей все равно. Для принцессы она стала кем-то вроде старшей сестры, хотя признавала, что у девочки был ужасный характер, когда ее злили, и она не была из тех, кто слушал нежные увещевания и вежливые успокоения. Нет, в ней скорее всего был огонь Таргариенов еще до ее свадьбы.

Во всяком случае, Робарре хватило здравого смысла понизить голос, чтобы ее не слышали другие женщины.

– Он сказал, нам надо снова начать пытаться зачать ребенка, до окончания года.

Это ошеломило Элию. Рейгару был двадцать один год, его жене семнадцать. Несомненно, у них была уйма времени на то, чтобы завести других детей с разницей в несколько лет. Должно быть, это отразилось на ее лице, несмотря на ее попытки сохранить спокойствие, и Робарра вздохнула.

– Я не против, честное слово, нет, я хочу, чтобы у Висении были братья и сестры, но он утверждает, что следующий ребенок будет мальчиком, и если нет…

– Уверена, он не будет держать зла на вас за рождение еще одной дочери, – успокоительно сказала Элия. – Он все поймет. В конце концов у него будет наследник.

Последовала короткая пауза, которую нарушали только резкие звуки шагов лошадей по снегу.

– Я просто волнуюсь иногда, – твердо сказала Робарра. – Не за себя, за детей.

Возможно, подумала Элия, она боялась, что ее дочери и сыновья унаследуют безумие Эйриса или страсть Таргариенов по отношению друг к другу. Элия не могла понимать беспокойства матери – у нее не было собственных детей, пусть она считала Тириона своим. Но Тайвин запретил привозить мальчика ко двору, и он оставался в Утесе Кастерли, и Элия писала ему каждый раз, как находила время. Он был умным, смышлёным, говорливым ребенком, если рядом не было отца.

Она не могла обсуждать это больше, потому что через несколько минут их группу атаковала банда Братства Королевского Леса, банда разбойников, что последние несколько лет мучила Королевские Земли, и Джейн Свонн с ее септой, пожилой женщиной по имени Бриджит, увезли в леса. Мужчины были в бешенстве, что из захватили врасплох, женщины кричали, Робарра была в ярости, лошадь Серсеи напугалась и едва не сбросила ее, и Элии пришлось перехватить поводья девочки, прежде чем ее кобыла сбежала в чащу, и вся их компания вернулась в Королевскую Гавань.

Принц Рейгар и Тайвин встретили их в Твердыне Мейгора, где Элия онемело соскользнула с седла, ошарашенная, но куда более спокойная, чем остальные дамы, и помогла побледневшей и заплаканной Серсее, которая держалась за Эшару.

– Вы не ранены? – Требовательно спросил Тайвин, хватая Элию за плечо, и перехватывая также дочь. С неба сыпались снежинки.

– Мы в порядке, милорд, только немного напуганы, – ответила она, несколько тронутая явным беспокойством на его обычно бесстрастном лице. – Но двух дам увезли…

Рейгар обхватил лицо Робарры руками, и этот жест казался почти прелестным, если бы она не отдернулась от него в раздражении, сверкая яростью в глазах.

– Муж мой, я в порядке! Это о Джейн нужно беспокоиться, и о ее септе…

– Ты моя жена и мать моих детей, – ответил он, но не повысил голоса, в отличие от нее. – Это о тебе я беспокоюсь – ты больше не будешь гулять в Королевском Лесу…