Андрей Громыко. Ошибка мистера Нет

Второй – это В. В. Кузнецов, о котором так лестно отзывался Шепилов, действительно дипломат высочайшей квалификации, долгие годы проработал в должности первого заместителя министра иностранных дел СССР.

Тем не менее Хрущев, хотя, по словам Поклада, очень внимательно отнесся к рекомендации, сделал по-своему – выбрал первую кандидатуру, то есть Громыко. Шепилов дал ему ту самую характеристику, которая нужна была Хрущеву, порекомендовав Громыко как исполнителя с железной хваткой. Ну а роль главного дипломата и вершителя советской внешней политики Хрущев намеревался играть сам. Так, в своих мемуарах «От Коллонтай до Горбачева. Воспоминания дипломата» советник Громыко, а позднее помощник по внешнеполитическим делам генсеков ЦК КПСС от Брежнева до Горбачева А. М. Александров-Агентов подчеркивает, что «Хрущев был не тот человек, который позволил бы кому-либо формировать за него внешнюю политику… Внешнеполитические идеи и инициативы били из Хрущева ключом. «Доводить до ума», обрабатывать, обосновывать и оформлять должен был министр со своим аппаратом. <…> Однако ключевые, наиболее яркие моменты нашей внешней политики тех лет – такие, например, как заключение Государственного договора с Австрией (еще при Молотове), примирение с Югославией, начало решительного сближения с Индией, предложения в ООН о предоставлении независимости колониальным странам и народам, о всеобщем и полном разоружении, а также такие негативные моменты, как разрыв с Китаем, срыв совещания в верхах четырех держав в Париже в 1960 году, кубинский «ракетный» кризис 1962, – суть результат личного вмешательства Хрущева во внешнюю политику и его инициатив».

Что касается Громыко, то, как показала история, тот оказался на своем месте и не только стал самым долговременным министром иностранных дел страны, но и завоевал авторитет в мире среди признанных профессионалов, создав, можно сказать, собственную школу дипломатии.

Сын А. А. Громыко записал выношенные десятилетиями рекомендации, которые его отец называл «золотыми правилами» дипломатической работы:

– абсолютно недопустимо сразу раскрывать другой стороне все карты, хотеть решить проблему одним махом;

– осторожное использование встреч в верхах; плохо подготовленные, они приносят больше вреда, чем пользы;

– нельзя позволять манипулировать собой ни с помощью грубых, ни с помощью изощренных средств. Американцы знали, что на меня давить бесполезно;

– для успеха во внешней политике нужна реальная оценка обстановки. Еще более важно, чтобы эта реальность никуда не исчезла;

– самое трудное – закрепление реального положения дипломатическими договоренностями, международно-правовое оформление компромисса;

– постоянная борьба за инициативу. В дипломатии инициатива – лучший способ защиты государственных интересов.

Однако для Хрущева главным при выборе министра был все же не профессионализм, а не оставляющая сомнений лояльность Громыко. По свидетельству Эмилии Громыко, когда она в хрущевские времена позволяла себе в кругу близких критические отзывы о тогдашнем лидере страны, отец хмурился, поджимая губы. А однажды даже сказал: «Что с тобой? Между прочим, меня Хрущев назначил министром иностранных дел».

Это была его постоянная позиция – неизменная лояльность лидеру страны, будь на этом месте Сталин, Хрущев, Брежнев или Горбачев, неизменная лояльность и неизменное следование в фарватере проводимой этим лидером политики. Демонстрация преданности этой политике, какой бы она ни была. Что и привело, в конце концов, не только к его личной трагедии, но и к трагедии страны, интересы которой он отстаивал на протяжении всей своей жизни. Но об этом речь еще впереди.

Министр иностранных дел

Итак, в феврале 1957 года Громыко стал министром иностранных дел СССР.

Международная обстановка в то время была крайне напряженной. Американские военные продолжали разрабатывать планы ядерной войны против Советского Союза. Доклад Хрущева на XX съезде КПСС «О преодолении культа личности и его последствий» вызвал серьезный кризис и в других социалистических странах, где с острой критикой правящих компартий стало выступать все больше и больше людей. По мнению известного православного публициста М. Ф. Антонова, «Тенденциозно составленный доклад, дополнявшийся по ходу его произнесения импровизациями Хрущева, буквально ошеломил съезд, а затем партию и всю страну, всех наших сторонников за рубежом. Это означало начало конца Советского Союза. Вся дальнейшая его история была «развитием линии XX съезда партии» при робких попытках противостояния ей. Доклад Хрущева надолго деморализовал партию и народ, стал толчком для центробежных тенденций в социалистическом лагере и причиной разрыва с Китаем, уничтожил социальную базу коммунистических партий в капиталистических странах, представил нашу страну в самом неприглядном виде в глазах всего человечества. Это грех, которого Хрущеву простить нельзя никогда».