Андрей Смирнов

— Это твои собственные слова, альв, или это то, что Мъяонель приказал передать нам?

Сказал Кемерлин:

— Да. Такова его воля.

Но когда ушли Глаанест и Тайнианим, спросил Яскайлег Отступника:

— Зачем ты солгал ему?

Сказал Кемерлин:

—  Хотя   он  и  не   Обладающий,   но  в  Силе   Глаанест  считает  себя   равным   Повелителям

Стихий. Он никогда бы не принял совета от того, кого мнит стоящим ниже себя. Однако время

идет, и если бы Глаанест и Тайнианим начали действовать сами, то вне зависимости от того,

удачными оказались бы их действия или нет, они стали бы думать, что Мъяонель предал их,

предоставив собственной судьбе. А таких мыслей нельзя допускать.

Вскоре после того как Глаанест, Тайнианим, Госпожа Гадюка и муж ее, Господин Випер,

Гюрза  и  Каскавелла   укрепили  Кольменион  и закрыли  его щитами  заклятий,   к  городу пришел

Повелитель   Молний.   Он   был   один.   Неизвестно,   чем   бы   закончился   его   поединок   с   шестью

Повелителями Стихий (хотя по одиночке он без труда управился бы с любым из них), но Лорд

Келесайн, как и предсказывал Отступник, не стал разрушать город ради того, чтобы добраться до

своих   врагов.   Встретив   сильный   отпор   и   отступив,   он   отправил   в   Кольменион   посланника,

предлагая начать переговоры. Лорды приняли его предложение и условились о встрече, ибо любое

промедление было им только на руку.

— По какому праву вы захватили этот город? — Спросил у них Лорд Келесайн.

—  Здешний   сеньор,   —   с   усмешкой   ответил   ему   Глаанест,   —   имя   которого   —   Лорд

Мъяонель, а титулы — Хозяин Безумной Рощи и Владыка Бреда, пожаловал нам эти земли в

вечное владение.

Долго молчал Келесайн, тяжело разглядывая стоявших перед ним волшебников, а затем

спросил:

— Как этот Лорд мог дать вам что-либо, если сам по праву не владеет в Эссенлере даже и

пядью земли?

— Относительно его прав, — сказал Лорд Гюрза, — существуют различные точки зрения.

И нас привлекает та, которой придерживается вышеназванный Лорд.

— Где мой ученик? — Спросил тогда Повелитель Молний.

—  Разве   у   вас   был   какой-то   ученик?   —   Удивленно   распахнув   глаза,   прощебетала

Каскавелла. — Милорд Глаанест, вы, случаем, не видели этого ученика?

—  Нет, — сказал Глаанест, по-прежнему усмехаясь в лицо Повелителю Молний, — не

видел.

Более   ничего   не   сказал   Лорд   Келесайн,   но   повернулся   к   ним   спиной   и   сотворил

волшебную дорогу во Дворец Справедливости, где обитал Лорд Джордмонд. Там обратился он к

хозяину замка, потребовав немедленного собрания Совета Лордов.

Сказал Лорд Джормонд:

—  Какой беспокойный день! Келесайн, сегодня ты — третий, кто обращается ко мне с

этим требованием.

Когда был собран Совет, встал Лорд Архайн и обратился к присутствующим. Был черен

его взгляд, а губы дрожали — то ли от боли, то ли от гнева. Сказал он:

—  Несколько   дней   тому   назад   моя   жена   и   сын   отправились   в   гости   к   моему   брату,

Имрадиму.   Я   долго   ждал   возвращения   Комета   и   Даниры,   но   их   не   было.   Тогда   я   попытался

посредством волшебных зеркал поговорить с братом, но никто не отвечал мне. Незадолго до того

в Силе, которую разделяем мы с Имрадимом, произошло как бы сильное колебание, и я подумал,

что   Имрадим   не   может   ответить   мне,   будучи   занят   обучением   моего   мальчика   некоторым

глубинным основам волшебства. Однако со временем беспокойство мое становилось все сильнее и

сильнее. Наконец я верхом на железной птице сам отправился в Медный Замок. Но что я увидел

там?! Разрушен дом брата моего, и на том месте — руины! Выжжено Средоточье Силы, разъедены

неведомой порчей корни Источника, уходящие в глубины Эссенлера. Что стало с моими родичами

— я до сих пор не знаю. Я расспросил местных жителей, но они ничего не смогли рассказать о

том, кто напал на замок. Так же пытался я выяснить это и сам, но потерпел неудачу. Теперь

обращаюсь к вам, сидящим в этом зале — кто из вас сделал это?! И если здесь находится виновник

моей беды, пусть встанет он и скажет, почему сам не бросил мне вызов, почему столь подло напал

на моих ближних и пленил их!

Зашумели тогда собравшиеся, ибо им не по нраву пришлись слова Архайна. Поднял руку

Лорд Джордмонд и обратился к говорившему:

—  Я   думаю,   что   ты   ошибаешься,   полагая,   что   в   твоих   бедах   виноват   один   из

присутствующих здесь Лордов. Но скажи — почему ты уверен, что твои родичи не погибли, но

были пленены?

— Я пытался воскресить Даниру и Имрадима посредством Силы, к которой причастны мы

трое, — ответил Архайн, — но не нашел их. А это означает, что либо враг мой уничтожил их

настолько искусно, что способен соперничать в искусстве уничтожения со Стражами Мира, либо

означает, что они пленены.

Сказал Джордмонд-Законник:

— Ты упомянул Даниру и Имрадима, но ничего не сказал о своем сыне.

Зарыдал тогда старик и закрыл лицо руками.

— Я и не пытался Вернуть его — это невозможно. Он не был причащен к моей Силе. Я не

хотел   искажать   его   собственный   путь…   Ведь   я   надеялся,   что   когда-нибудь   Комет   обретет

собственную Силу во всей полноте.