Андрей Смирнов

ускользнул от меня, но во второй не повезет ему так, как в первый, когда ты, Келесайн, всего лишь

разрушил его тело.

Сказал Келесайн:

—  Так нам и надлежит поступить. Однако не стоит нам всем сразу появляться вблизи

Рощи. Мы начнем поединок, пусть Хозяин Рощи выступит против нас и тем обнаружит себя — и

вот тогда-то ты придешь и заберешь его душу.

Сказал Тарнааль:

— Решено.

И стали они готовиться ко второй битве, и назначили срок для выступления — через два

дня, ибо таковой срок требовался Ирвейгу, чтобы совершенно излечить себя.

Говорят, что в это-то время и пришел в Грозовую Цитадель молодой человек по имени

Танталь, ставший впоследствии третьим учеником Келесайна Майтхагела — третьим из тех, кто

по прошествии времени  обрел собственную  Силу.   Рассказывают  также,   что  когда   он  впервые

встретился   с   Повелителем   Молний   и   попросил   его   об   ученичестве,   то   отказал   ему   Келесайн,

сказав:

— Прежде я бы хотел узнать, что ты за человек и что движет тобой в поисках Могущества.

Однако сейчас неподходящее время для бесед и учебы — великой войной охвачен Эссенлер и нет

у меня времени для того, чтобы принимать новых учеников. Приходи через несколько недель,

когда мы повергнем Лорда-разбойника и союзников его — тогда с радостью приму я тебя в своем

доме.

Но сказал Танталь:

— Прошу, позволь мне немедленно стать учеником твоим — или хотя бы возьми меня на

эту войну в качестве простого воина! Ибо желаю я быть с теми, чье оружие обращено против

Мъяонеля, и хоть сколько-нибудь принять участие в низвержении его. Ибо он — мой кровник.

Спросил Келесайн, внимательно взглянув на юношу:

— Каковы причины твоей вражды и чем она вызвана?

—  Мъяонель   погубил   моего   отца,   —   ответил   Танталь.   —   Мой   отец   был   искусным

волшебником, но Мъяонель отнял у него разум и увел с собой в Царство Безумия.

— Расскажи об обстоятельствах этого.

— Мне нелегко говорить о своем горе, — покачал головой Танталь. — Я не знаю, почему

Мъяонель выбрал моего отца и зачем погубил его. Думаю, он сделал это просто так, от скуки или

от природной злобы… С некоторых пор я стал замечать, что мой отец как бы перестал жить в

реальном мире, но живет в каком-то другом, иллюзорном. Он вообразил, будто бы у меня есть

некий старший брат и иногда при мне разговаривал с ним, хотя я — единственный сын его. И

называл он еще другие имена, самые разные, и разговаривал с выдуманными людьми, плакал и

горевал без всякой причины. Также в доме нашем начали происходить странные вещи. Тогда-то я

понял, что в дом вошло нечто из Царства Бреда, из Владений Безумия. Я пытался исцелить разум

отца, но не достиг в том успеха, ибо Мъяонель похитил его разум, оставив в мире людей только

телесную оболочку.

—  Скажи, — спросил Келесайн, — а ты сам когда-либо встречался с Хозяином Рощи и

говорил с ним?

— Нет.

— Откуда же ты знаешь, что именно он виновен в этом несчастии?

— Во-первых, — ответил Танталь, — отец несколько раз называл его имя и говорил с ним.

Речь шла о некой сделке. Отец предлагал Мъяонелю необычную книгу, которая действительно

издавна   хранилась   в   нашем   доме,   в   случае,   если   тот   поможет   ему   «спасти»   моего

несуществующего брата. Что и говорить, в итоге мой родитель еще больше увяз в безумии, но что

до книги — то она таинственным образом исчезла. Мне думается, что Мъяонель попросту украл

ее.

Во-вторых,   я   располагаю   могущественным   предметом,   доставшимся   мне   от   матери,

Ирэны,   которая   была   колдуньей;   ей   же   эта   вещь   перешла   от   ее   отца,   потерявшего   память   в

Безымянном Лесу. Я не знаю, кем был мой дед и откуда у него эта вещь. Это, — и Танталь достал

из-под плаща круглый предмет в кожаном чехле, — Зеркало, отражающее не то, что мы видим, но

внутреннюю   связь   всех   вещей,   все   нити   судьбы,   которыми   соединены   они.   Благодаря   этому

зеркалу доподлинно узнал я о том, кто содеял зло с моим отцом.

Спросил Келесайн:

— Если этот хрустальный шар — или Зеркало, как ты называешь его — способно показать

прошлое, отчего ты до сих пор остаешься в неведении, кем был твой дед и откуда у него взялось

Зеркало?

—  Моих   сил   хватает   лишь   на   то,   чтобы   видеть   в   пределах   полутора-двух   лет,   —

промолвил   юноша.   —   Матери,   пока   она   была   жива,   удавалось   больше,   но   и   ее   сил   было

недостаточно, чтобы провидеть так далеко… Прошу, господин, — и Танталь преклонил колено, —

позволь мне быть с тобой, когда будет убит Мъяонель. Мне нечем доказать тебе свою верность —

так прими же Зеркало Судьбы как дар, ибо это — единственное, что я могу предложить тебе.

Сказал Келесайн, отстраняя протянутую Танталем руку:

—  Повторяю   —   об   ученичестве   еще   рано   говорить.   Поживи   у   меня   некоторое   время,

посмотри, достоин ли я быть твоим учителем и нужно ли тебе становиться моим учеником. Но

покамест — без всякой платы возьму я тебя с собой на эту битву. Там ты увидишь, как наконец-то

падет тот, кто прежде бросался чужими жизнями, как мелкой монетой.