Андрей Смирнов

действительности, и я опасаюсь, что ваш брат сумел внушить вам страх передо мной.

—  Некоторые из деяний, которые вам приписывают, и впрямь заставляют при встрече с

вами помнить прежде всего об осторожности и благоразумии. Но я уже давно не верю безоглядно

всему тому, что говорит мой брат, и не принимаю каждое его слово за наивысшую истину, как это

делают его ученики и вассалы. Полагаю, что и Обладающие Силой склонны ошибаться — также,

как   и   простые   люди,   вот   только   последствия   их   ошибок   не   в   пример   более   разрушительны.

Многое мой брат видит так, как ему хочется, отказываясь признавать какие бы то ни было иные

мнения на этот счет, и не останавливается перед применением силы для того, чтобы искоренить

эти мнения.

— Увы, это так, — с тяжелым вздохом согласился Гасхааль. — И я склонен предположить,

что, действуя таким образом, он рано или поздно добьется полного успеха. Тогда все живущие

станут ходить только теми дорогами, которые вызовут у него одобрение, и верить будут только в

то, что он объявит истинным, а знать — только то, что он разрешит им.

— Отчего вы так уверены в том, что он добьется успеха? Ведь вы — его недруг, однако

беспрепятственно проникли в его дворец; вашего присутствия в этих Землях не желал ни мой

брат, ни его союзники, но вы пришли в Эссенлер и, кажется, собираетесь действовать здесь и

дальше,   не   очень-то   оглядываясь   на   остальных   Лордов,   и   не   о   чем   не   испрашивая   у   них

разрешения. Я знаю, многие Обладающие Силой прислушиваются к словам Келесайна, но мне

известно так же и то, что еще большее их число никогда не последует за ним и не примет того

порядка, к которому он желает привести всех живущих.

—  Ваш   брат   очень   настойчиво   добивается   своих   целей,   —   с   легкой   улыбкой   сказал

Гасхааль. — И ему обычно удаются его начинания. Он ломает ворота, если они закрываются перед

ним, он вызывает на судебный поединок тех, кому проигрывает в словесном споре.

— Вы вызваны им на дуэль, милорд?

— Можно сказать и так, хотя никто не объявлял мне о вызове. Ваш брат связал мне крылья

и   наложил   на   меня   заклятье,   которое   с   каждым   часом   все   сильнее   стягивает   мою   духовную

сущность и отнимает все больше сил. Когда я пришел в этот мир, я был открыт Эссенлеру, и Лорд

Келесайн воспользовался этим, чтобы поймать меня в ловчую сеть, словно птицу. И если вы,

миледи, все же пожелаете позвать ваших телохранителей, я мало чем смогу воспротивиться этому

— Сила моя убывает час от часу и скоро исчезнет совсем. Тогда Повелителю Молний и его своре

не составит никакого труда найти меня, и мне останется только уповать на их милосердие.

Талиана   содрогнулась   от   этих   слов,   потому   что   знала,   что   редко   ее   брат   проявляет

милосердие к тем, кого считает своими врагами.

—  Но   неужели,   —   с   трепетом   спросила   она,   —   неужели   нет   никакой   возможности   к

примирению между вами?

С глубокой скорбью вздохнул Повелитель Ворон, услышав это.

—  Боюсь, что нет, — сказал он. — Меня оклеветали перед ним, а он не станет слушать

моих оправданий, да и я не стану оправдываться, ведь и у меня есть своя гордость.

— Но я могу хоть как-нибудь помочь вам? Скажите, что необходимо сделать, чтобы снять

с вас заклятье, и я с радостью исполню это!

— Я пришел к вам не для того, чтобы просить о помощи, — сказал Гасхааль. — Да и чем

вы можете помочь мне? Ведь вы не обладаете никаким могущественным волшебством, способным

снять чары. Я долго пытался сломать это заклятье сам, но потерпел неудачу — оно вообще не

может быть снято, пока я нахожусь в этом мире, а покинуть его я не в силах. У меня осталось

всего несколько часов, прежде чем меня отыщут. Это время я хотел бы провести в беседе с вами,

потому что вряд ли мы с вами когда-нибудь еще увидимся.

— Вы полагаете, что вас казнят? За преступления, которых вы не совершали? — С ужасом

спросила Талиана.

Гасхааль коротко кивнул.

—  Несомненно,   миледи.   Однако   давайте   лучше   говорить   о   приятном.   Вот,   я   вижу   на

вашем столе книгу Агрависа Мудрого “Исчисление сеньоров Нижнего Мира, их свойств, имен и

родов   занятий,   с   включением   краткой   истории   происхождения   каждого,   ежели   она   известна.”

Хмм...   Странное   чтение   для   молодой   девушки,   да   и   чересчур,   по-моему,   мрачноватое,   ведь

Агравис,   насколько   мне   помнится,   выставляет   Владык   Преисподней   этаким   безумными

страшилищами,  а я знаком  с некоторыми из них, и могу вас уверить,  что отнюдь не  все  они

таковы. Если, конечно, судить о них по их боевым обличьям — ну, вы знаете, рога, копыта, жвала,

ядовитые когти, чешуя и шипы, и прочее в том же духе — то, конечно, трудно не испугаться таких

бестий.   Однако   у   них   существуют   и  иные   облики,   куда   как   более   благородные   и  приятные...

Между прочим, вы читали другую книгу Агрависа, повествующую о Владыках Небес?

— Нет, в храме Бога Света, где я воспитывалась, имелись только отрывки из нее. Говорят,