Анекдоты, или Веселые похождения старинных пошехонцев

А сколько переводовъ съ разныхъ языковъ, а осо6лнео съ Французскаго, и говорить нечего! Вс превосходнйшіе классическіе авторы разныхъ народовъ и вковъ, читаются на нашемъ язык, словно въ подлинник; да не наше дло судить о переводахъ: Предоставимъ ето особаго рода ученымъ и знатокамъ, реценсорамъ; всякое дискать дло мастера боится, изстари идетъ пословица. Самъ Апеллесъ выставившій живописную свою картину на показъ всмъ, и спрятавшись за нею сапожнику, цнившему ее до предла голени порядочно, все спускалъ, но когда етотъ бахвалъ началъ было выше голенищъ простирать свои сужденія; тогда живописецъ изъ-за картины съ досадою вскричалъ ему: Ne sulor ullra crepidam! Но довольно о семъ: Публика озарилась свтомъ ученія, полюбила чтеніе. Ето истина явствуетъ изъ того, что вс отъ великаго до малаго, отъ преученаго до сущей невжды, отъ умнаго до дурака, вс стараются заводить библіотеки, учебные кабинеты, естественныя и художественныя собранія, или по крайней мр многія опредляютъ для оныхъ мста. — Но все это дло почти постороннее. Я вотъ что хочу теб сказать, для чего никто изъ соотчичей нашихъ, при толь благопріятныхъ обстоятельствахъ для писмословія, _не вздумаетъ чего нибудь написать о Пошехонцахъ. Право, ето чудно. Когда объ нихъ разговариваютъ, то вс слушаютъ съ удовольствіемъ, пріятною улыбкою, и даже смхомъ блискимъ къ хохоту. Я это самъ не одинъ разъ видлъ и записывалъ карандашемъ въ карманной моей пустой книжк. — Нтъ, кажется, человка, кто бы не слыхалъ и не зналъ объ нихъ какой нибудь исторійки, и не полюбопытствовалъ узнать объ нихъ боле. Право, это чудно; едакая книжка по всему вроятію не сдлала бы своему Автору подрыва. Въ ней можно помстить довольно забавнаго, не нанося никому обиды: Ибо истые Пошехонцы перевелись, и слдовательно повствуемаго объ нихъ никто на свой щотъ не приметъ, — да ето бы и смшно было. — Что мн нужды, что въ томъ сельц, гд я родился, были дураки и даже сумасшедшіе. Всякъ идетъ своимъ путемъ. — А сверхъ всего позволь сказать и ето: Не все закупорившись, такъ сказать, въ Діогенову бочку, и нахмуривъ медвдеобразно брови свои бесдовать съ Аристотелями, Платонами, и прочимъ ихъ причтомъ. Самая премудросить говоритъ: ученіе многое трудъ плоти. И такъ надобно иногда почитать, или поглядть Недоросля, Хвастуна, Мльника, едцла, что губы надулъ, и проч. и пр. Ето дло по моему мннію безгршное и безобидное. Такъ! — Климатъ нашъ хоть и суровенекъ, по правд матк сказать; однако не всегда же бури и ненастья, бываютъ тихіе, свтлые, пріятнйшіе дни. Мы видимъ, что сама природа, представляющая преемственно чувствамъ нашимъ толь разнообразные предметы, какъ то: мглистые туманы, и ослпляющіе зрніе молніи, глубокіе снги, окованныя льдомъ быстрыя воды, и зеленопестрыми коврами одтыя поля, алющіе цвты; опадъ пожелтвшаго и изсохшаго листвія, и созрвающіе разноналивчатые плоды, приглашаетъ человка, въ минуту къ нему своего благорасположенія, къ его возвеселенію. Да и по истинн сказать: — Какая нужда обществу въ томъ, что такой-то измряетъ землю, глубину морей, высоту и пространство небесъ, а самъ укрывается отъ сообщества всхъ людей, сидитъ одинъ, день и ночь упершись носомъ въ стну, или въ промерзлый уголъ. Ето, право, не весьма лакомый намъ веселымъ робятамъ собесдникъ. Короче: извстны теб Абдериты Виланда, Донъ Кишотъ съ другомъ его Санхою Пансою Сервантеса, умныя шутки Еразма Ротердамскаго, Жилблазъ Ле-Сажа, и проч. Вдь хороши же они, вс говорятъ. Поусердствуй друже мой, чтобъ наши притчи во языцхъ не ударили въ грязь худо размалеванною своею рожею. — Любезный Словохотъ! къ теб склоняю я рчь свою. Сколь много увеселялъ ты бесды наши повствованіями своими о Пошехонцахъ, Галичанахъ, Костромитянахъ, Чухломитянахъ, и проч! — Теперь я сталъ отъ тебя далекимъ далеконько. Не откажи мн въ моей покорнйшей прозьб. Не можешь ли ты сообщать мн Гисторическія преданія о достославныхъ Пошехонцахъ, хотя помаленьку? — сказать ли теб, что мн пришло въ голову — я думаю собравъ нсколько сего рода повстей, выдашь оныя въ свтъ сперва небольшою книжкою для забавы читателей, а посл, ежели увижу, что начало сіе будетъ принято благосклонно, то постараюсь выдать и продолженіе. И такъ — одолженіемъ симъ, о коемъ я прошу тебя именемъ всхъ охотниковъ, ты меня наичувствительнйше обяжешь. Ибо и надюсь имъ сдлать угожденіе всмъ книгочіямъ; а если ето сгоряча сказано много, такъ по крайней мр нкоторыхъ изъ нихъ. Вдь, и то не дурно; все лучше, нежели ничево. По малой мр мн такъ думается. — Буде же кто скажетъ намъ, что остающееся отъ должности время, т. е. свободное, или почти свободное, можно бы дискать употребить на что нибудь лучшее — съ этомъ я не спорщикъ, а по просту скажу, что можно и на хуждшее. — И въ етомъ упоминаніи наше дло не будетъ ли то, что называется, серёдка на половин? а вдь, Medio tutissimmus ibis.

Любовдъ.

С. П. Б.

СЛОВОХОТЪ къ ЛЮБОВДУ