Анестезиолог. Пока ты спал

Однако это не мешает ему сохранять оптимизм и веру в будущее. В грех уныния не впадает, то есть пьет. И тогда попадает на травматологическое отделение уже серьезно. Отслужив как-то обедню, прочитав проповедь так, что заслушаешься, вышел на крыльцо благословить прихожан. И с крыльца… Встать уже не смог. Очнулся только у нас через несколько дней. Иду по отделению мимо, смотрю, у кого-то из-под бинтов торчит борода, сразу видно, что поп. Присмотревшись, узнаю знакомого:

– Доколе, – говорю, – батюшка, будем со змием сражаться? Не пора ли отступить, пусть иные борются? Ведь без водочки и на сей раз наверняка не обошлось.

– Было, было, каюсь, – отвечает батюшка, – надеюсь, на сей раз вразумит господь, мне б только к празднику выписаться. Пасха через неделю.

– Да пасха позавчера была, – говорю я ему, – а лежать тебе еще неделю. Лучше вспоминай, куда пять дней подевались. Отец загрустил, не выгонят ли с работы. С работой сейчас везде тяжело. Но старший священник у нас гуманен. К алкоголизму относится с пониманием. Сам порой во дворе церкви лихо отплясывает в присядку под «Мурку», поставив стереосистему на колокольню.

* * *

Зашел в католический храм, прослушал мессу. Послушал органную музыку. Священник, удивительно напоминающий солдата Швейка, честно отработал службу, в конце предложил вместе прочесть молитву. Давайте, говорит, попроще, «Отче наш», ее должны знать все. Народ встал, шевелит губами, а мне стыдно, слов молитвы не помню вообще. От стыда краснеть пока еще не научился, поэтому стою, молчу. Странно, читал ведь не раз, а вот чтобы запомнить… Даже в голову не приходило. И на память вроде не жалуюсь, попроси «Медного всадника» наизусть прочесть, не говоря уже о Луке Мудищеве, прочту, даже и с удовольствием. Хотя нет, «Медного всадника» целиком могу не вспомнить, но вступление вспомню наверняка.

После молитвы подходит священник:

– Вы католик?

– Да нет…

– Просто я не в первый раз вижу вас в храме. Но, даже если вы не католик, вы ведь христианин, стыдно вам не знать ни одной молитвы. Выучите хоть «Отче наш».

– Постараюсь.

Стою, думаю, а разве доказано, что молитва в стандартной форме лучше доходит до назначения, чем в произвольной? Не слышал, чтоб проводились на эту тему исследования, особенно исследования серьезные, рандомизированные. Да и как оценить эффективность? В дискуссию вступать нет желания, но отца потянуло на разговоры. Не удивлюсь, если отец успел вкусить даров.

– Вот вы кто по профессии?

– Типа как врач.

– Ну тогда тем более, тем более тогда вам надо знать слова молитвы для утешения.

Эх, знал бы ты, отче, как редко кого из моих ангелов молитвой утешешь. Потребны иные средства. Священник протягивает визитку:

– Но вы все-таки к нам приходите, у нас интересно, органные концерты, классика. Вот, возьмите, тут наш адрес, скоро на сайте будет расписание.

– Спасибо, зайду.

* * *

Был случай, согрешил. Нарушил слово, данное священнику. Жду кары.

Было так. Перед Рождеством из местной церкви исчез дьякон. Ушел после службы домой и пропал. Через день пришел настоятель, просил, что если его привезут в больницу, или просто попадется похожий на дьякона неизвестный – позвонить. Я пообещал. Их дьякон фигура заметная. Мужик лет 30, двухметрового роста, с бородой до пояса.

Дьякона привезли позавчера. «Скорая» нашла его в лесочке у соседнего поселка, с отмороженными ногами и, естественно – с белой горячкой. Привезли как неизвестного. Кроме креста и семейных сатиновых трусов, на нем ничего не было. Но то, что это дьякон, понятно было сразу по одним трусам. Непонятно, как он оказался в этом поселке, где, кроме коровника, в котором живут и работают десятка два таджичек, другого населения давно уже нет. В бреду парень повторял, что там его девы хотели убить. Похоже, убийство планировалось извращенное. Ряса была снята и утеряна.

Всю ночь дьякон бредил. В бреду читал молитвы. Плакал. Просил прощения у своей жены. Рядом, на соседней койке, в унисон бредил отставной прапорщик. Бредил матом.

Даже жалко стало парня. Неприятностей на работе не миновать. С утра позвонил его жене. Думал, может, заберет домой, выходит, а там и удастся скрыть от руководства сей прискорбный факт. Но супруга известие о находке встретила равнодушно:

– А хер с ним, не в первый раз, – говорит. – Опять на блядки повело. Пусть лечится.

Не стал я звонить настоятелю. Хотя сам узнает. Поселок небольшой. Теперь жду наказания.

Муфтий

Захотелось написать детективный рассказ. Разбирая в выходные свои старые записи, наткнулся на жуткую историю. Оказалось, что не только не умею, но даже не представляю, как это делается. Злодейство было совершено страшное по своему цинизму, но настолько явное, что никакой интриги в раскрытии нет. Ну и пусть будет как есть.