Ангел для ОМОНовца

Приятный голос доктора усыплял своим спокойным тембром, пока она не навязчиво и вскользь задавала вопросы девочкам. Я не вдавалась в суть слов женщины, но её профессионализм был на лицо. Самая младшая из пяти девочек пришла в себя, и Захаров уже несколько раз устраивал встречи с её родителями. Она была родом из Китая, из какого-то маленькой деревни. Родители промышляли рыбой и выращивали картошку, чтобы прокормить остальных детей. Син Ли была единственным альбиносом в семье. Когда малышку похитили, власти забили тревогу, но следов не было. Когда родители узнали, где их дочь и что произошло, они прилетели на следующий день вместе с какими-то чиновниками. Убедившись, что ребёнок в полном порядке, ей оказана лучшая помощь и что содержится Син в безупречных условиях, представители власти Китая отчалили, но не родители.

Захаров удивил меня своим отношением к делу. Он обеспечил семью крышей над головой и помогал оставшимся на бабушку другим детям за границей, но делал это так, будто на автомате. Ситуация требовала этих действий, и он действовал, а глаза всё так же пустые. Мёртвые.

Постепенно дети покидали дом. Румыния, Италия, Америка. Лишь пятая, самая старшая, была русской. Из деревушки под Градсбургом. У неё не было ни родителей, ни родственников. Пятнадцатилетняя девочка оказалась никому не нужна. Я сдружилась с ней. Вера оказалась очень умной и сильной духом девочкой. Она буквально вросла в моё сердце, и мне не хотелось с ней прощаться.

– Что с ней будет дальше?

Мы сидели в кабинете Захарова. Он наливал себе виски или что-то в этом роде, а я сидела в кресле напротив его стола.

– Органы опеки уже готовят документы для определения ребёнка в детский дом.

– Детский дом? Ей нельзя туда.

Он обернулся и пожал плечами.

– Я ничего не могу сделать. И ты тоже. Таковы правила, Саша.

– Я могу удочерить её…

– Нет!

Резко, безапелляционно. Кажется, каждый из этих мужчин любил командовать, но в то же время между собой они были ра́вными. Словно по отдельности они становились чем-то уникальным, а вместе единым. Удивительные мужчины.

Антон тяжело вздохнул и потёр лицо руками.

– Я понимаю, Саша. Она альбинос, и для них… для вас нужны определённые условия для существования, но закон есть закон. Тем более если ты её удочеришь, то кто сказал, что дела с Орловыми её не коснуться. Она станет рычагом давления на тебя. Мы не можем это допустить.

– А я не могу допустить, чтобы она жила в детском доме!

– И что ты хочешь? Что ты будешь делать?

Решение пришло моментально.

– Её удочеришь ты.

Он рассмеялся. Да, звучит по идиотски, но это выход.

– Мне её не дадут, Саша. Я не женат.

– Это не обязательно, и кому как не нам знать, что деньги и власть решают всё.

Улыбка вдруг исчезла с его лица, а в глазах мелькнула боль.

– Не всё, Саша. Я подумаю над твоим предложением. Иди.

Я не дура. Я ушла. Такие люди, как Захаров, не любят, когда кто-то видит их слабыми, а я была уверена, что тот миг был его слабостью. В его глазах, наконец-то, вспыхнули эмоции, и это была жгучая боль потери. Я не знаю, что именно произошло в его жизни, но это точно не из-за собаки.

Выйдя на задний двор, нашла там Веру. Она сидела в кресле-качалке с котом на руках. Обычный рыжий кот Васька. Я даже удивилась, увидев, что у Захарова есть питомец. Такой же нелюдимый, ворчливый и задиристый, как и его хозяин. Меня он к себе не подпускал, а вот Верочку обожал. Ластился к ней, хвостиком бегал. Девочка его тоже очень полюбила. Они часами сидели вот так. Я была даже благодарна коту. Наверное, он тоже одна из причин, почему ребёнок приходит в себя, хоть и дольше остальных.

Я села рядом с ними и одарила животное презрительным взглядом. Не то, чтобы я их не любила, но меня коробила его избирательность. Чем я не достойна его пожамкать? Он такой толстый, мягкий и большой. Как подушка. А в руки взять не могу.

Кот в долгу тоже не остался. Сузил глаза и церемонно отвернул голову в противоположную от меня сторону. Вот же сволочь, а! А ведь если потянусь, то он оставит на моей руке длинную полосу от своих когтей! Мелкий засранец!

Какое-то время я, молча, наблюдала за охраной, которая ходила вдоль забора с бойцовскими псами. Со стороны этот трехэтажный особняк, высокий забор, вооружённые люди по периметру и злобные псы просто кричали, что тут живёт какой-нибудь оружейный торговец или нефтяной магнат, но Захаров не был ни тем, ни другим. За время, прожитое тут, смогла узнать парней лучше.