Ангел тьмы

– Точность, детектив, – бросил мистер Дэрроу, возвращаясь к Люциусу. – Отсутствие допусков на ошибку.

Люциус поерзал на стуле, потом вытащил платок и вытер лоб.

– Мало в каких науках этот допуск отсутствует.

– Понимаю. Выходит, она не точна. А что же с той пулей? Есть какие-то признаки ее участия в убийстве?

– На ней имелись следы крови.

– А что с предположениями, какой именно крови?

Люциус начал потеть еще заметнее и снова вытер лоб.

– Пока… существует не так много тестов, позволяющих отличить одну кровь от другой.

– О… – Делая все, от себя зависящее, чтобы показаться действительно сражающимся с задачей, мистер Дэрроу отошел к скамье присяжных. – Значит, подводя итог, вы говорите, что у нас есть револьвер, из которого стреляли около трех лет назад – причем мы точно не можем сказать, кто именно, – и что его нашли на дне колодца за домом Хатчей. Это может быть, а может и не быть, тот револьвер, из которого была выпущена пуля, найденная в подводе, – пуля, которая может быть, а может и не быть той, что связана с убийством. Так, детектив?

– Я бы не стал это так описывать. Шансы…

– Шансы достаточно высоки, чтобы оставить место обоснованному сомнению55, детектив. По крайней мере, на мой взгляд. Но давайте попробуем вопрос, на который вам, возможно, удастся ответить чуточку поточнее. Во скольких процессах вы представляли баллистические свидетельства в качестве эксперта?

Вопрос, очевидно, застал Люциуса врасплох:

– Во скольких?

– Это простой вопрос, детектив.

Уставившись в пол и снова вытерев лоб платком, Люциус тихо сказал:

– Впервые.

– Впервые? – повторил мистер Дэрроу, быстро переводя взгляд со свидетеля на присяжных. – Впервые пробуя плавать, вы кидаетесь на немалую глубину, не находите?

Стараясь оказать сопротивление, Люциус ответил:

– Я долгие годы изучал баллистику…

– О, не сомневаюсь, не сомневаюсь. Однако никто до сих пор не спрашивал у вас совета. Интересно, почему же. – Наконец отведя взгляд от присяжных, мистер Дэрроу размашисто прошагал к своему столу. – У меня все, сэр.

Люциус начал было вставать, но тут мистер Дэрроу поднял руку:

– О… и вот еще что, детектив-сержант. В своем вступительном слове вы заявили, что работаете в Полицейском управлении Нью-Йорка. Позвольте спросить – каково ваше нынешнее задание?

Крайне пораженный, Люциус откинулся на свидетельском месте и попробовал потянуть время:

– Мое нынешнее задание? Помощник окружного прокурора попросил меня проанализировать…

– В вашем департаменте, я имею в виду.

Люциус глубоко вздохнул:

– Мое нынешнее задание не связано с этим делом, и будет неподобающим…

– Разве, детектив, – перебил его мистер Дэрроу, в голосе которого зазвучали праведные нотки, – вас не уполномочили несколько недель назад провести расследование в отношении доктора Ласло Крайцлера – в частности, его роли в самоубийстве одного из мальчиков, находившихся под опекой доктора в Институте Крайцлера в Нью-Йорке?

Толпа при этом не удержалась от шума, и когда народ принялся удивленно переговариваться, мистер Пиктон вскочил с места:

– Протестую! Ваша честь, обвинение выражает самый серьезный протест! Какое отношение текущее задание детектив-сержанта может иметь к нашему делу?

Судья стуком молотка утихомирил зрителей, потом схватился за ухо и обратился к мистеру Дэрроу:

– Адвокат, я надеялся, что вы оставили инсинуации помощнику окружного прокурора. Что вы хотите сказать, сэр, поднимая столь очевидно не связанную с делом тему?

– Ваша честь, – изрек мистер Дэрроу, – боюсь, что не могу согласиться с оценкой суда сей информации как не связанной с делом. Когда дело обвинения столь сильно зависит от работы одного из экспертов и когда честность и компетентность этого эксперта оказываются предметом расследования другого эксперта обвинения – что ж, ваша честь, помощник окружного прокурора не единственный, кто способен замечать поразительные совпадения.

Судья с силой ударил молотком, глаза его пылали.

– Может, и нет, сэр, – но этот суд не потерпит больше демонстрации совпадений от защиты, равно как не станет потворствовать подобному поведению обвинения! Если рассматриваемый вами вопрос имеет непосредственное отношение к данному делу, объясните это прямо сейчас, сэр.

Мистер Дэрроу лишь поднял руки, в свою очередь разыгрывая невинность:

– Прошу прощения, ваша честь, если мои замечания оказались неподобающими.

– Неподобающими и недопустимыми! – взорвался судья. – Присяжные игнорируют замечания защиты касательно текущего задания свидетеля в Полицейском управлении Нью-Йорка, а соответствующие записи исключаются из протокола. – Молоток предупредительно поднялся, указывая на стол защиты. – И не пробуйте больше со мной эти штучки, мистер Дэрроу. Я не допущу никаких упоминаний или расследований какого бы то ни было предмета, если он не имеет отношения к этому – и только этому – делу. А теперь продолжайте допрос.

– У меня больше нет вопросов, ваша честь, – ответил мистер Дэрроу и сел.

– Мистер Пиктон? – произнес судья. – Вы желаете опросить свидетеля повторно?