Ангел тьмы

– А, вздор, как говорила моя бабушка, – ответствовал на это мистер Мур. – Женщина в заточении, судьба ее решена. Ну, давайте же, поехали домой, погладим наконец друг друга по головке!

– Да, – наконец согласно кивнул мистер Пиктон. – Думаю, хотя бы один вечер свободы от забот мы заслужили. Может, отправитесь сами да и начнете? Я только проверю тут коечто и подготовлю предложение судье Брауну – и буду весьма благодарен, если ты не вылакаешь все шампанское, прежде чем я к вам присоединюсь, Джон.

И мы покинули суд, вышли в теплую ночь и довольно резво зашагали домой. Мы шли вниз по Хай-стрит, настроение наше все поднималось, и, хоть я и не стал бы утверждать, что у дома мистера Пиктона мы уже пребывали в экстазе, этого все равно вполне хватило, чтобы разразиться одобрительными возгласами, когда выяснилось, что наш хозяин заранее позвонил и велел миссис Гастингс доставить из погреба шампанское и поместить его на лед. Ужин уже был накрыт и ждал, никогда еще труды любезной старой домоправительницы не выглядели столь соблазнительно: жареный каплун, холодный ягненок с карри и изюмом, разнообразие восхитительного картофеля (включая соленый поджаренный – для меня) и по-настоящему щедрый выбор молодых овощей, прибывших тем самым днем от местных фермеров. Добавьте туда еще слоеный торт со свежей клубникой и домашний сладкий лед – и получите пиршество, к которому мы просто не могли не приступить, не дожидаясь нашего хозяина. Мы ели и пили, комната все больше и больше полнилась смехом и приподнятым настроением; и хотя я глотал лишь рутбир, поведение мое вскоре оказалось столь же раскрепощенным, что и у напившихся вина взрослых. Во власти такого настроения, похоже, никто из нас на самом деле не сообразил, сколько времени утекло: мы могли пробыть за столом всю ночь – столь сильно было общее облегчение от осознания того, что, похоже, вот и достигнута наконец грань счастливого завершения дела Либби Хатч.

Но вдруг, незадолго до полуночи, мы услышали, как вдалеке звонит колокол.

Первым это заметил Маркус: детектив-сержант, покатывавшийся было со смеху от истории мистера Мура о том, как во время последней поездки в Нью-Йорк за ними по Эбингдон-сквер гналась шайка Гудзонских Пыльников, вдруг поднял голову. Улыбаться он не прекратил, но смех его утих довольно быстро.

– Что за черт? – пробормотал он. – Вы слышали?

– Что слышали? – отозвался мистер Мур, направившийся за новым шампанским. – Маркус, у тебя галлюцинации…

– Нет, прислушайтесь, – повторил детектив-сержант, убрал с колен салфетку и встал. – Это колокол…

Краем глаза я заметил, что доктор резко вздернул голову: он тоже моментально расслышал этот звук – как вскоре и все остальные.

– Это еще что такое? – изумился Люциус.

Эль Ниньо резво подбежал к входной решетчатой двери.

– Это в одной из церквей! – крикнул он нам.

– Служба? – вымолвил Сайрус. – Полуночная месса в августе?

Мне вдруг стало тревожно, я глянул на доктора – тот вытянул руку в попытке утихомирить остальных. А когда мы наконец последовали его приказанию, за пульсирующим стрекотом сверчков и кузнечиков стал различим новый звук:

То был мужской голос, отчаянно взывающий о помощи.

– Пиктон, – прошептал доктор.

– Это не Руперт, – быстро ответил мистер Мур.

– Знаю. Это-то меня и пугает, – бросил доктор и кинулся к двери, а мы – за ним следом.

Глава 51

С целенаправленностью, начисто стершей всю радость, что поднялась было за ужином (и, похоже, быстренько протрезвившей взрослых), мы рванули обратно по Хай-стрит к суду. Примерно на полпути стало ясно, что колокол, звон которого мы слышали, находится на колокольне пресвитерианской церкви: дурной знак. Пока мы бежали по тротуару, в некоторых домах по пути включался свет и зажигались лампы, однако на улицу осмелились высунуться лишь немногие смельчаки в ночной одежде, желающие понять, что творится. Все это оставалось крайне загадочным, пока мы не добрались почти до самого здания суда, и тут я внезапно сообразил, что узнал этот голос, зовущий на помощь.

– Это второй охранник! – крикнул я доктору. – Тот, что был у входной двери, когда мы уходили!

– Уверен? – крикнул доктор в ответ.

– Я говорил с ним перед тем, как Либби привели из камеры! – отозвался я, снова прислушавшись к голосу. – Ну да, это он, точно!

Вперившись в почти полную темноту перед собой – между домом мистера Пиктона и судом было всего-то-навсего два или три фонаря – я попытался различить хоть какие-нибудь признаки активности, а потом понял, что колокол звонить перестал. Мы достигли лужайки перед судом, и я заметил на ступенях перед зданием некую фигуру, безумно машущую нам руками.

– Вот он! – заорал я, когда наверняка разглядел, что это и в самом деле охранник, с которым я говорил раньше.

Глаза доктора широко распахнулись от ужаса, когда он увидел, что я прав, но он даже не остановился – и вскорости мы оказались лицом к лицу с объятым паникой мужчиной.

– Бога ради! – выпалил он, указывая. – Туда, вниз! Попробуйте помочь им, доктор! А я за шерифом Даннингом!

– Но что… – начал было доктор, но охранник уже рванулся прочь.