Ангел тьмы

– Помогите им, доктор, прошу вас! – крикнул он на бегу.

Маркус недоуменно уставился ему вслед:

– Какого черта он не позвонил по телефону?

– Он ничего не соображает от страха, – быстро ответил доктор, переводя дыхание. – И, сдается мне, причина тут может быть только одна… за мной!

Доктор первым вбежал в здание суда и метнулся к проходу за конторкой охранника. За ним открывалась череда каменных ступеней, которую доктор преодолел без особого труда – ведь он уже столько раз спускался по ним, когда опрашивал Либби Хатч. Ноги его быстро, точно в танце, вели нас в самые потроха здания, а сам он снова и снова бормотал про себя:

– Тупица… какой тупица!

Ворвавшись в центральное помещение подвала, куда выходили все здешние тюремные камеры, доктор вдруг остановился – как и все мы, когда вслед за ним узрели, что творилось в той тускло освещенной каменной келье:

К одной из стен прислонился охранник Генри. Глаза его были широко раскрыты, а челюсть отвисла под каким-то неуклюжим углом. Горло ему перерезали от уха до уха, ножевые раны виднелись и на груди. Однако кровью он не истекал – во всяком случае, теперь. Вся кровь словно вытекла из него, насквозь пропитала одежду и скопилась в огромную темную лужу под его телом и вокруг. Напротив него, тоже привалившись к стене, лежал мистер Пиктон. И на груди у него тоже имелись уродливые ножевые раны, а с одного боку шеи – жуткий порез, только, в отличие от Генри, в глазах у мистера Пиктона все еще теплился слабый огонек жизни, а рот вроде бы хватал воздух, пусть даже и судорожными мелкими вздохами.

Вот только окружавшая его лужа крови была почти такой же, как под мертвым охранником.

Пока все в шоке пялились на эту сцену, доктор кинулся прямо к мистеру Пиктону и бегло осмотрел его раны.

– Сайрус! – крикнул он. – Мою медицинскую сумку из дома!

Ни слова не говоря, Сайрус помчался наружу и вверх по лестнице.

– Детектив-сержант! – продолжил доктор, глядя на Люциуса. – И вы, Сара, – помогите мне! Джон, Маркус, нам понадобятся бинты – рвите свои рубашки, оба!

Все забегали, делая как велено, а мы с Эль Ниньо медленно отошли и встали в сторонке. Это было жуткое зрелище, такое жуткое, что поначалу попросту не укладывалось в голове, по крайней мере – у меня. Эль Ниньо же, с другой стороны – повидавший за свою жизнь немало жестокого кровопролития – похоже, немедленно сообразил, что к чему: он беспомощно упал на колени, на какое-то мгновение поник головой, потом поднял лицо и уставился в потолок широко распахнутыми безысходными глазами. И вдруг издал долгий, ужасающий скорбный вопль, что прорезал ночь, будто волчий вой, и наконец заставил меня осознать истинный смысл того, что было у меня перед глазами.

– Jefe! – причитал туземец, расплакавшись. – Сеньор Пиктон, нет! Нет!

Мистер Пиктон чуть-чуть повернул голову на звук рыданий Эль Ниньо, и движение это явно причинило ему страшную боль. Потом он поднял глаза, увидел обрабатывающих его раны доктора, Люциуса и мисс Говард и попытался собрать во рту достаточно слюны, чтобы заговорить.

– Бог мой… – с трудом выдохнул он, – сколько же шума от такого маленького человечка…

– Тихо, Руперт, – выпалил мистер Мур, пока они с Маркусом бешено раздирали на бинты свои рубашки. Вид старого друга, лежащего теперь с такими тяжелыми ранами, похоже, довел нашего приятеля-журналиста почти до слез – но он лишь стиснул зубы и продолжил рвать ткань. – С тобой все будет в порядке, только помолчи хоть раз в жизни, пожалуйста!

Мистер Пиктон выдавил тихий смешок, потом резко вздрогнул.

– Прости, Джон, – выдохнул он. – Прости, что я всегда так много болтал… знаю, иногда тебе это мешало…

– Не будь идиотом, – бросил мистер Мур, теперь едва сдерживающий слезы.

– А доктор… – продолжал мистер Пиктон, глядя на человека, лихорадочно старающегося перевязать его раны и остановить кровь. – Вы всегда хотели… хотели знать, доктор… почему со мной так было… мой контекст…

От приступа кашля у него брызнула кровь, попала доктору на грудь, но тот продолжал трудиться над своим пациентом.

– Я собирался сказать вам… – не унимался мистер Пиктон, – я хотел сказать вам…

– Мистер Пиктон, послушайтесь Джона, – отозвался доктор. – Лежите тихо, это приказ.

– Я уже слышал об этом… – просипел мистер Пиктон, потом пару раз отчаянно глотнул воздуха; грудь его будто свело спазмом; однако приступ прошел, и тогда он перевел взгляд на тело охранника Генри. – Я… я лежал здесь… смотрел на него… – Раздался еще один тихий смешок. – Идиот… сколько историй… правдивых и выдуманных, доктор… по-вашему, есть о тюремщиках… соблазненных своими пленниками?..

– Пожалуйста, Руперт, – пискнула мисс Говард, сама уже на грани слез. Потом потянулась, приложила два окровавленных пальца к его губам и слабо улыбнулась. – Постарайтесь не шевелиться. Я знаю, вам это нелегко…

Мистер Пиктон отвел голову от ее пальцев и улыбнулся в ответ.