Ангел западного окна

— Но однажды — это было во время нашего бегства из Крыма, жить отцу оставалось несколько недель — он сказал: «Дочь моя, теперь ты должна взяться за дело и вернуть наше утраченное сокровище, иначе окажется, что все мои земные труды пропали впустую, а уж я во имя этой цели стольким пожерт­вовал, что смертному не вынести... Ты, дочь моя, обе­щана в жены пропавшему кинжалу, сделанному из копья, и однажды вы сыграете свадьбу». Вообразите, сударь, в какое смятение привели меня слова отца. Липотин, старый знакомый и доверенное лицо князя, подтвердит: когда мой умирающий отец заговорил о том, сколько лет жизни и сколько сил он отдал напрасным поискам пропавшего оружия, мы все были глубоко потрясены.

Липотин закивал, как фарфоровый китайский болванчик. Мне показалось, напоминание о тех событиях ему крайне неприятно.

Меж тем княжна достала связку крошечных ключиков, блеснувших точно сталь, отперла витрину, взяла пожелтевшую, почти бурую от времени карточку и прочла вслух:

— «Номер 793-б: наконечник копья. Материал — неизвестный сплав (предположительно, марганцевая руда, железо метеоритного происхождения и незначительное количество золота). Не слишком удачно переделан в клинок кинжала. Рукоять — изделие позднекаролингской эпохи, не исключается однако иберомавританское происхождение; время изготовления — не позднее середины десятого века. Богатый­ декор: хризобериллы зеленые индийские, бирюза, аквамарины; три персидских сапфира. Получен дедом моим, Петром Хотокалюнгиным в дар от императрицы Екатерины Великой. Известно, что ранее входил в коллекцию западноевропейских раритетов,­ которые Иван Грозный получил предположительно из сокровищницы редкостей тогдашнего короля Анг­лии». Это означает, — пояснила княжна, — что кинжал находился в английской сокровищнице во времена правления великой Елизаветы, королевы Англии. Есть и предание о нем, вот какое.

Некогда этот великолепный клинок был наконечником копья, а копье, бившее без промаха, принадлежало героическому властителю Уэльса Хьюэл­лу, прозванному Дат, что означает «Добрый». Обрел же Хьюэлл Дат это копье совершенно необычайным образом, благодаря волшебной помощи светлых, или белых, альвов, служителей Братства Садовников, которые, пребывая в незримом облике, правят судьбами людей. Белые альвы слывут в Уэльсе могущественными природными духами. Хьюэлл Дат, очевидно,­ оказал им какую-то весьма важную услугу, и в благодарность князь альвов научил его, как смастерить волшебное копье. Для этого Хьюэлл Дат взял особый, не природой созданный камень, истолок его в порошок и, смешав со своей кровью, получил тесто, из которого вылепил наконечник копья. Когда же Хьюэлл произнес над ним тайные заклинания и колдовские заговоры, копье окрасилось в красновато-бурый цвет, как у гематита-кровавика, или красного железняка, и сделалось тверже любой стали, тверже самого твердого алмаза. А владелец копья навеки стал неуязвимым для любого оружия, непобедимым героем, достойным обрести высшую королевскую власть. Но мало того, теперь он мог не страшиться даже той иссушающей душу и тело смерти, которую насылает женщина... Наследники Хьюэлла Дата из поколения в поколение передавали эту легенду, род бережно хранил копье, уповая на его волшебную силу, и за долгие столетия Даты множество раз подтверждали, что не зря носят свое гордое имя. Позднее, когда имя изменилось и стало звучать «Ди», один из потомков Хьюэлла по своему постыдному легкомыслию утратил драгоценный клинок, позабыв­ о благом наставлении светлых альвов. Он позволил завлечь себя на дурной путь и, вняв дьявольскому наущению, вздумал любовными шашнями домогать­ся короны земного королевства — Англии. Этот человек лишился кинжала и тем обрек себя и весь свой род на бессилие, злосчастную судьбу и гибель, а на кинжал пало проклятие, от которого его освободит последний из потомков Хьюэлла, последний отпрыск­ погибшего рода, но только если он воскресит надеж­ду, вернув кинжалу былой чистый блеск. Ибо, пока не искуплена вся до последней капли кровь, когда-либо обагрявшая копье Хьюэлла Дата, нет надеж­ды и нет избавления самому Дату, ставшему звеном в цепи, ведущей в черную бездну гибели...

Тут Липотин перебил княжну и сказал, обернувшись ко мне:

— Между прочим, согласно другой легенде, если копьем завладеет русский, то Россия однажды станет властительницей всего света, если же англичанин, то Англия покорит Российскую империю. — И добавил, напустив на себя совершенно равнодушный вид: — Однако меня занесло в политику, а она вряд ли интересна или близка кому-то из нас.

Княжна, вероятно, не расслышала его замечания; положив на место пожелтевшую карточку с описани­ем кинжала, подняла на меня усталый, рассеянный взгляд, и мне показалось, что она с силой стиснула зубы... Наконец она снова заговорила: