Ангела Меркель. Самый влиятельный политик Европы

Придя к власти, правительство Шрёдера хотело изменить печально известные германские законы о гражданстве, в которых откровенно заявлялось, что под гражданами Германии подразумевается «сообщество достойных, причем место рождения и проживания практически не принимаются во внимание»; иными словами, германское гражданство ограничивалось людьми германской крови. Это определение, возведенное в ранг закона в 1913 г., живо напоминало нацистский закон 1935 г., в котором говорилось, что гражданами могут быть только лица немецкой крови, независимо от вероисповедания. Прогрессивное правительство Шрёдера считало такое положение дел неприемлемым. Коалиция хотела дать возможность людям ненемецкой крови, родившимся в Германии, получить гражданство. Такая перспектива не пользовалась популярностью среди правых политиков.

Роланд Кох выиграл земельные выборы в Гессене в 1999 г. на волне кампании против предлагавшегося тогда закона о двойном гражданстве, однако самым удивительным поворотом стало отношение к этому вопросу образованной элиты общества. После нескольких десятилетий, на протяжении которых интеллектуалы в Германии почти автоматически становились пропагандистами либеральных и левых идей – достаточно вспомнить левых и даже марксистских писателей, философа Теодора Адорно, нобелевского лауреата писателя Генриха Бёлля и социального философа Юргена Хабермаса – мыслители и писатели вдруг начали заявлять о поддержке традиционных ценностей и лелеять классическую немецкую культуру. Теперь интеллектуалы правого политического фланга вновь начали играть с идеей нации и высказывать мнения, по меньшей мере близкие к поддержке нелиберальных и националистических ценностей. Было запущено в обращение понятие «Новое право». Как ни парадоксально, стратегия этого «Нового права» основывалась на идеях итальянского марксиста Антонио Грамши, который подчеркивал, что необходимо порвать с идеологической «гегемонией» правящего класса.

«Новое право» жаждало бросить фундаментальный вызов либеральному консенсусу. В 1993 г. драматург Бото Штраус опубликовал в «Шпигеле» очерк со странным названием. В типичной манере немецких интеллектуалов название очерка прямо апеллировало к классической греческой культуре. Достаточно напыщенная аллюзия, типичная вообще-то для немецких интеллектуалов прошлого и настоящего, опиралась на этимологические корни греческого слова «трагедия» (tragos), что означает «козел». В этом эссе, название которого можно было прочитать как «Назревающая трагедия», Штраус сделал следующее политически неверное заявление: «Ситуацию, когда некий народ готов заявлять о превосходстве собственной культуры и проливать за это кровь, мы больше не приемлем; мы в нашей либерально-либертарианской самоцентричности считаем это неверным и достойным осуждения».

Стойкие последователи левого курса были шокированы и пришли в ужас – наверное, это было предсказуемо. Социальный философ Юрген Хабермас даже написал об этом целую книгу. Тем не менее, в следующее десятилетие все больше и больше писателей правого политического крыла присоединялись к точке зрения Штрауса и высказывали ему свою симпатию. В антологии, озаглавленной «Самоуверенная нация», писатели и философы правого крыла и националистических взглядов выразили точку зрения, согласно которой массовая иммиграция угрожает немецкой культуре. Поскольку политики таковы, каковы они есть, – а это существа, мечтающие выиграть выборы, – нет ничего удивительного в том, что эта тема начала серьезно звучать в политической риторике. В 2015 г. ей суждено было проявиться вновь.

Самым красноречивым в этом вопросе был Фридрих Метц – главный соперник Ангелы Меркель внутри ХДС. Этот политик своим острейшим чутьем ощутил, что умный розыгрыш националистической карты может принести верную победу на выборах. Реализуя избранную стратегию, он заявил, что «иностранцы должны принять наши нормы, традиции, привычки». Хотя Меркель легко выиграла выборы на пост лидера партии, ее положение в парламентской группе было далеко не прочным. Она была не единственным политиком, сумевшим подняться по карьерной лестнице чуть ли не украдкой. Метц, моложавый юрист из Рютена (земля Северный Рейн – Вестфалия), ставший судьей в нежном возрасте тридцати лет, тоже пробрался к вершинам партийной иерархии, не привлекая к себе особого внимания.

После отставки Коля Метц стал заместителем Вольфганга Шойбле в парламенте. В смысле нагрузки это был относительно бессмысленный пост, но вот в других отношениях он был достаточно значительным. В отличие от других членов ХДС, Метц – как и Меркель – не был затронут скандалом. Во время баталии между Колем и Шойбле он держался в тени, и первый шаг сделал лишь после того, как Меркель объявила о своем участии в выборах лидера партии. Метц, которому тогда было 44 года, никуда не спешил. Как и Меркель, ему тоже нужно было еще заручиться поддержкой в партийных рядах. Когда Меркель стала лидером партии, Метц занял освободившийся после Шойбле пост руководителя парламентской фракции.