«Ангельская» работёнка

Голос вздохнул.

— Ну хорошо, детектив, давайте поиграем в вашу игру. Вы можете оставить магнит и кассету, но я не позволю вам пройти с оружием, которое, я уверен, вы прихватили с собой.

— Можешь обыскать меня лично, если есть желание.

— И дать вам шанс на какой-нибудь фортель? До этого дело не дойдет. Пожалуйста, верните телефон мистеру Фроку.

Банни переложил магнит в правую руку и быстро кинул телефон Фроку.

Фрок спокойно отступил, позволив телефону упасть на грязную землю, при этом дуло его пистолета, ни разу не дрогнувшее, продолжало смотреть на Банни. Затем Фрок наклонился и поднял аппарат, пробормотав что-то похожее на слово «мудак».

— Раздевайся.

— Простите? — переспросил Банни.

— Раздевайся, — повторил Фрок.

— Знаешь, я понимаю, что по дороге сюда между нами возникло очевидное сексуальное напряжение, но я, вообще-то, кое с кем встречаюсь.

— Раздевайся.

— Ты серьезно? Под проливным дождем? В такую холодину?

— Можно подумать, мне не плевать. Нравится изображать из себя пидорюгу? Я не против. Раздевайся.

— Ну ладно. Но прежде чем я начну, учти, что сейчас холодно и ты увидишь меня не в лучшем виде.

Банни положил пакет с кассетой на ближайший камень и принялся раздеваться, удерживая над пакетом магнит. Процесс шел медленно. К концу его он стал весь мокрый от дождя и крупно дрожал.

— Можно не снимать обувь?

— Нет. Снимай все.

— Я уже начинаю сходить по тебе с ума.

Мистер Фрок склонил голову в сторону каменных ступеней.

— Поднимайся.

— Ты первый.

— Живо.

— Я серьезно. Ты пойдешь впереди. Я не позволю тебе поддаться искушению выстрелить мне в затылок в самый неожиданный момент. Я хочу тебя видеть, иначе…

Банни многозначительно посмотрел на магнит и пакет с видеокассетой.

Фрок поморщился и медленно пошел спиной вперед по деревянному мосту. Банни следовал за ним примерно в двух метрах. Он не прилагал никаких усилий, чтобы сберечь свою скромность, предпочитая держать руки так, чтобы магнит упал в пакет, если случится что-нибудь непредвиденное.

Фрок начал медленно подниматься по ступеням, не спуская глаз с Банни.

— «Фрок» — это же немецкое слово, да?

Фрок ничего не ответил.

— В британской армии… с немецкой фамилией… Мать моя, как я тебе не завидую! Наверняка других ребят это бесило.

К тому времени, когда они добрались до верха лестницы, Банни уже не мог унять дрожь. Холод пронизывал его насквозь, и твердые гранитные ступени стали скользить под босыми ногами, когда хлынул дождь, заглушивший любые другие звуки. Банни посмотрел на деревья, и в голову ему пришла дурацкая мысль: до чего, должно быть, нелепо они выглядят в глазах диких животных.

Наверху лестницы открылся вид на лесную поляну с небольшим уклоном вниз от того места, где сейчас оказался Банни. На поляне были устроены четыре стола для пикников, и Симона сидела за самым дальним, прикованная к нему наручниками за правую руку. Черные волосы липли к лицу, выглядевшему опухшим от побоев. Глаза Симоны наполнились слезами, когда она увидела Банни, и девушка поспешно отвернулась. Она была одета в комбинезон, в котором Банни опознал тот, что она носила, когда занималась уборкой в «Чарли».

Возле одного из других столов, аккуратно к нему прислонившись, стоял темнокожий латиноамериканец с раскрытым зонтом. На нем были черная дубленка поверх кремового костюма, который не подходил ни к погоде, ни к окружающей обстановке, а также темные очки, выглядевшие слишком оптимистично для декабрьской Ирландии. Наряд довершал пистолет, небрежно зажатый в правой руке.

Мистер Фрок прошел по поляне, чтобы обеспечить себе широкий обзор, а также укрыться от самых сильных порывов дождя под ветвями деревьев.

— Наконец-то мы встретились, детектив. Можете называть меня мистер Лопез.

Банни проигнорировал его, неуклюже двинувшись к Симоне.

— Как ты?

— Но-но. Держитесь подальше, детектив.

Симона подняла глаза и кивнула Банни. Когда она заговорила, ее голос звучал хрипло и еле слышно среди грохочущего дождя:

— Прости. Мне очень-очень жаль…

— Посмотри на меня, Симона, — тихо сказал Банни.

Она медленно подняла голову и встретилась с ним взглядом.

— Что бы ни случилось, тебе не за что извиняться.

— Все это бесконечно трогательно, — вмешался Лопез, — но дождь портит мои ботинки. Продолжим, если вы не против?

Банни повернулся и впервые обратился к мужчине:

— Хочу, чтобы ты знал: если все сложится действительно удачно, то я буду с нетерпением ждать твоей медленной смерти.

Мужчина усмехнулся.

— А если неудачно?

— Тогда ты умрешь быстрее.

По крайней мере, теперь улыбка на лице мужчины увяла.

— Мне наскучил ваш спектакль. Положите кассету на стол и отойдите.

— Нет.

— Делайте как велено, или я прострелю вам ногу.

— Я давно хотела у тебя спросить… — раздался голос Симоны, и оба повернулись к ней. Она смотрела только на Банни. — Той ночью в переулке возле «Чарли», когда Райан… ну, ты понял…

Банни кивнул.

— Почему ты оказался там?

— Не знаю… Видимо, надеялся случайно столкнуться с тобой или… как-то так. Наверное, глупо, да?

Симона покачала головой.