Ангелы и демоны литературы. Полемические заметки «непрофессионала» о «литературном цехе»

Но, конечно, наиболее известным и полным произведением данного жанра были жития святых святителя Димитрия Ростовского. Помимо самих жизнеописаний, туда вошли описания праздников и поучительные слова на события жизни святого. Главный агиографический труд[352] святителя был издан в 1711–1718 годах. Святитель Димитрий до самой своей кончины продолжал собирать новые материалы по житиям святых. За проделанный труд святителя Димитрия стали называть «русским Златоустом». В 1745 году Святейший Синод поручил архимандриту Киево-Печерской Лавры Тимофею (Щербацкому) исправить и дополнить книги святителя Димитрия. Впоследствии жития святых дорабатывали архимандрит Иосиф (Миткевич) и иеродиакон Никодим. Собрание житий святых угодников Божьих не раз переиздавались на церковнославянском языке в XVIII–XIX веках. В 1900 году они впервые были изданы на русском языке.

В дореволюционной России было множество вариантов житий. Среди них: «Жития всех святых, празднуемых Православной греко-российской Церковью (поименованных в месяцеслове св. Синода и других месяцесловах) и сказания о всех праздниках Православной Церкви и чудотворных иконах Пресвятой Богородицы» (протоирей Иоанн Бухарев); «Жития русских святых» (профессор С. И. Смирнов); «Избранные жития святых» в двух томах (святитель Филарет Черниговский).

Имелось большое количество других сборников житий с описаниями жизни святых, объединенных по времени или месту. Кроме того, еще имелся обширный пласт «индивидуальных» житий.

Обзор русской житийной литературы содержится в книге русского религиозного философа Георгия Федотова (1886–1951) «Святые Древней Руси» (1931). Впрочем, с момента выхода книги Георгия Федотова прошло без малого девять десятков лет.

За это время было много новых канонизаций, появился новый сонм святых. Пишутся новые жития. Впрочем, работы непочатый край. Так, в базе данных Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета содержится более 36 тысяч имен новомучеников Церкви Русской (пострадавших за веру в годы послереволюционных гонений). Правда, следует признать, что писать жития по новомученикам земли Российской крайне сложно. Один из современных составителей жизнеописаний святых – игумен Дамаскин (Орловский) говорит об этих сложностях[353]:

«Мученики – основной корпус из тех, кто был недавно прославлен, пострадали в основном в период от 1918 до 1938 года. На настоящий момент очевидцев этих событий почти не осталось. Власти в те годы уничтожали не только главных носителей христианского идеала, но и вокруг всех свидетелей, которые тоже обычно попадали в лагеря. То, что мы принимаем часто за свидетельства очевидцев сейчас, – это опосредованный рассказ, полученный часто через третьи или четвертые руки, и здесь нужно всё проверять. Откуда взялся рассказ, кто был источником информации, через кого она передавалась, то есть приходится проводить фактологический анализ…

Современные жития становятся, по сути, огромным расследованием. Ведь эпоха-то мученическая, в рамках государства совершено большое преступление, погибли многие люди; те, кто убивал и составлял планы этих убийств, старались как-то это скрыть, извратить истину. Так что волей-неволей человек, занимающийся сейчас составлением житий, становится как бы следователем, он сам должен во всем разобраться. Разбирательство такое требует огромного количества документов, поэтому уже не до того, чтобы что-то сочинять и даже думать, что бы можно такого полезного и поучительного еще дополнительно из этого извлечь».

В дореволюционные времена жития были для многих верующих основным чтением (наряду со Священным Писанием). Причем в житиях акцент делался не на каких-то биографических деталях святого. Через эти биографии авторы житийной литературы наставляли читателей, духовно их воспитывали. Н. А. Лобастов ностальгически пишет об этих временах: «В житиях мы берем примеры для подражания в борьбе с грехом. Литература также показывает греховность человека, но уже, как правило, не показывает средства борьбы, плоды, радость победы. Недаром до революции жития святых читали чаще и больше, чем соблазнительные книжки»[354].