Ангелы и демоны литературы. Полемические заметки «непрофессионала» о «литературном цехе»

Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи.

Ин. 8:44

Обманываемся мы не тем, что есть, а тем, чего нет.

Блаженный Августин Аврелий

Литературные галлюцинации

Философы попытались каким-то образом описать возникновение иллюзорного мира, конструируемого с помощью ложных слов. Родилось понятие «вторая реальность». Что это такое? На образовательном портале «Два града» дается следующее определение и конспективная расшифровка: «мир мнений, созданный духовно больным человечеством, в противоположность первой реальности: миру, созданному и спасенному Богом… Структуру второй реальности образуют мифы». В корне исповедания веры во временное и земное бытие лежит неверие или фундаментальное сомнение в истинности невидимой, благой и вечной Жизни. Такое исповедание веры в земное неизбежно порождает гностицизм. Гностицизм – от греческого слова γνωδτικόζ – «познающий, знание». Гностицизм – неуемная жажда знания, касающегося земного бытия. Кто-то остроумно заметил, что гностицизм относится к мирской действительности как к религиозной, а к религиозной – как к мирской. Новое время характеризовалось гностической революцией, которая породила феномен массовой науки. Такая наука поставила себя выше религии. Наука Нового времени – реинкарнация древнего гностицизма.

Но вернемся к понятию «вторая реальность». «Кирпичами», из которой она создается, являются мифы. Миф – продукт воображения, он самоуничтожается при любом анализе. Как продукт воображения он не может быть подвергнут разложению на составные части, потому что составные части, в свою очередь, являются мифами. В общем, «вторая реальность» – «утренний туман», который рассеивается, когда появляется «Солнце». Но те, кто заинтересован в существовании «второй реальности», больше всего боятся «Солнца» (надеюсь, читатель понимает, что под «Солнцем» я понимаю Бога, присутствие Которого может почувствовать даже заблудившийся в «тумане» человек).

Далее на вышеупомянутом портале говорится о том, что «вторая реальность» – необходимое условие подлинного существования любой идеологии: «Идеология способна властвовать только внутри создаваемой ею второй реальности. В вымышленном ею мире нет никаких проблем, мучающих мир реальный, да и вообще там нет никаких проблем морального или интеллектуального плана. У этого мира есть лишь одна проблема – он не существует, и не существует именно в той мере, в какой в нем отсутствует всё понятное и осмысленное. Идеолог, такой, например, как Лев Толстой, предлагает действовать в мире реальном так, как будто он является вымышленным, и в мире вымышленном – так, как если бы он действительно существовал. Это и придает идеологии толстовства вид «вечной мудрости» или, говоря обобщенно, неопровержимой силы идеологического убеждения»[124].

Человека надо погрузить в мир «второй реальности», и тогда с ним можно делать всё, что хочешь. Так рассуждает то существо, которое пребывает в инфернальном мире, но желает управлять миром реальным, созданным Богом. «Вторую реальность» можно создать с помощью философии, науки, искусства, массовых зрелищ (прежде всего, спортивных), а также литературы.

И у литературы и искусства, наверное, возможности особенно большие. Ведь они могут погрузить в мир «второй реальности» миллионы и миллионы людей. Для того чтобы «погрузить» других, артисту, художнику, писателю или поэту желательно самому «погрузиться», «войти в роль». И таких «вошедших в роль» литераторов и людей искусства – большинство. Вот, например, признания известного русского поэта Александра Блока: «Мой собственный волшебный мир стал ареной моих личных действий, моим “анатомическим театром”, или балаганом, где сам я играю роль наряду с моими изумительными куклами (ессе homo!). Золотой меч погас, лиловые миры хлынули мне в сердце. Океан – мое сердце, всё в нем равно волшебно: я не различаю жизни, сна и смерти, этого мира и иных миров (мгновенье, остановись!). Иначе говоря, я уже сделал собственную жизнь искусством (тенденция, проходящая очень ярко через всё европейское декадентство). Жизнь стала искусством, я произвел заклинания, и передо мною возникло наконец то, что я (лично) называю “Незнакомкой”: красавица кукла, синий призрак, земное чудо»[125].