Английская портниха

На неделе Ада связала розовый кардиган из ниток от распущенной старой кофты, найденной на благотворительном базаре. Часами просиживала у камина, терпеливо нанизывая петлю за петлей и слушая радиопьесу. Джино предложил снова увидеться. Она наденет синее муаровое платье, но в такую погоду необходимо утеплиться. Кардиган Ада снимет, когда он придет, но пока ждет, мерзнуть не хотелось. Сочетание синего с синим рискованно, серый мрачноват. Розовый оказался просто находкой.

Она попросила, чтобы ее посадили в дальнем углу, подальше от окон и сквозняков. «Белую леди» она потягивала медленно, не желая приступать ко второму коктейлю до появления Джино.

– Спасибо, нет, – отказала она высокому джентльмену, что подошел к ней с золотой зажигалкой. – Я жду кое-кого.

На этот раз она говорила правду. Да только Джино запаздывал. Ада допила коктейль, заказала еще один. Может, он забыл? Она решила дать ему еще полчаса. Краем глаза Ада следила за высоким мужчиной, тот разговаривал с девушкой в баре, поглядывая в ее сторону. Нужно всего лишь улыбнуться ему, и он мигом вернется к ее столику. Она не может себе позволить лишиться пяти фунтов вот так, ни с того ни с сего. Сколько ей еще дожидаться Джино? Она проучит его, возьмет и уйдет с другим. Нельзя заставлять девушку ждать, словно ей больше нечем заняться. Это невежливо. И даже больше чем невежливо. Джино дает понять, кто здесь главный. Ты ждешь меня, Ава. Не я тебя. Ладно, Джино Мессина, сейчас ты узнаешь, что с Авой Гордон так не поступают.

Она опять надела очки, лица вокруг обрели четкие очертания, на ковре проступили пятна, струйки дыма устремились вверх. Ада скинула кардиган, опять вынула сигарету из пачки, покрутила ее между пальцами, косясь на мужчину у стойки.

– Таки дождалась меня. – Джино вырос словно из-под земли и тут же чиркнул спичкой. – Не сразу узнал тебя в очках.

В ярком освещении бара и благодаря линзам она увидела его очень ясно. Черные глаза, безмятежные, как вода в запруде, а в них ее отражение. Вокруг рта и на лбу морщины. Любитель поесть, судя по фигуре. Иностранец. Голос внутри шепнул: не доверяй иностранцам. Мало тебе было?

– Я уже собиралась ставить на тебе крест. Решила, что ты не придешь.

Он вытащил сигарету из ее пачки, и не думая спрашивать разрешения. Каков нахал.

– Приношу свои извинения. Меня задержали.

Ада продолжала разглядывать его:

– И что же тебя задержало?

– Дела. – Небрежный взмах руки. – Тебе не понять.

– И какие же у тебя дела?

Он постучал себя пальцем по ноздре:

– В моей стране есть поговорка – chi presto denta, presto sdenta. Много будешь знать, скоро состаришься.

Ада обнаружила, что ей нечего надеть. Одно дело встречаться с разными мужчинами, они никогда не увидят тебя в том же самом наряде, но теперь они с Джино встречались постоянно, и ей требовалось больше платьев на выход. Мысль о постоянстве грела Аду, словно между ней и Джино образовалась спайка. Он был человеком широких взглядов, она это чувствовала, повидал мир и держался просто, но с достоинством. Он был из тех, кто знает себе цену, а его старомодная галантность обвораживала.

– Это то, что тебе нужно, – заявила Скарлетт. – Постоянная клиентура.

– Клиентура? – возмутилась Ада. – Я не из этой породы. – Она не рыбачит, как Скарлетт, не торчит на улице, пока не подцепит кого-нибудь.

– У полиции может быть иное мнение, – хохотнула Скарлетт.

Джино не был клиентом, скорее ее парнем. Он хорошо с ней обращался, баловал даже: дорогие удовольствия, вино и портвейн после ужина, никогда не выталкивал ее, в отличие от некоторых, что не знали, как побыстрее от нее избавиться, словно она нагадила в их постели.

Приятель-торгаш показал ей шерстяной креп:

– Остаток, Ада, уж извини, ярдов всего ничего, но зато ширина пятьдесят четыре дюйма. Тебе отдам подешевле.

Бордовый шерстяной креп. Аде вспомнилась фрау Вайс, какой она увидела ее впервые: в платье из шерстяного крепа с белым закругленным воротником, стройная, подтянутая, с мундштуком. Тогда фрау Вайс тоже была блондинкой, и ее волосы на фоне ткани винного цвета сияли, будто восходящее солнце. Аде не забыть той красоты и элегантности посреди уродства и убожества.

Платье она сшила за одну ночь. Для кроя по косой ткани не хватило бы, но простое платье, прямое, с зауженными рукавами, на шее перемычка, а под ней вырез лепестками, намекающий на ложбинку между грудями, – это необычно, со вкусом и самое оно для «Смитса».

В тот вечер метрдотель одобрительно кивнул, прикарманивая свой шестипенсовик. Бармен принес ей коктейль:

– Ава, выглядишь потрясающе. Я и сам загляделся на тебя. Встречаешься с тем же джентльменом? Пятую неделю подряд? На тебя не похоже. У вас что, роман?

Ада улыбнулась: уж не попал ли бармен в точку? Ей нравился Джино, а она нравилась ему, это очевидно. Окинув цепким глазом ее фигуру, Джино обнял Аду за талию:

– Красавица. Bella. У тебя отменный вкус.

– Спасибо.

– Где ты берешь эти платья?