Английская тайна

Не пришедший в себя Сашок лишь молча показал на стрелку над окном. Анна-Мария кивнула и направилась в указанном направлении. Через две секунды она уже исчезла из поля зрения. И только тут Сашок осознал невероятное обстоятельство: Анна-Мария заговорила по-русски! Причем без всякого акцента. Сашок явственно ощутил, как у него по коже от ужаса побежали мурашки.

Несколько минут он сидел с закрытыми глазами, стараясь взять себя в руки. И в какой-то мере ему это удалось. Вернулась способность думать логически. И вот к какому выводу он пришел. Разумеется, удивительная женщина вовсе не была Анной-Марией, как только ему могло в голову такое прийти! Просто стыдно даже: взять и перепутать собственную жену с какой-то незнакомкой. Хотя, ничего не скажешь: сходство было просто поразительное.

«Не-Анна-Мария» возвратилась из туалета переодевшейся в элегантный светло-бежевый костюм, как ни в чем не бывало уселась напротив Сашка и принялась пудриться. Сашок же сначала боязливо, а потом все более откровенно стал ее разглядывать, тем более что его спутницу это, кажется, ничуть не смущало: она даже поощрительно улыбнулась, заметив его напряженный взгляд. Сашок жадно смотрел на нее и думал: как мог господь бог или кто там, природа, что ли, создать человека, столь похожего на другого! Первое, что приходило в голову, — это что у Анны-Марии где-то потерялась — и вот теперь нашлась — сестра-близнец. Но нет, если очень внимательно присмотреться, можно заметить некоторые маленькие, но важные отличия. Прежде всего, уши другие: недаром, говорят, пограничники на них в первую очередь смотрят, сверяя человека с фотографией в паспорте. Вот и у этой дамы — уши заметно крупнее и менее изящны, чем у Анны-Марии. Но в остальном… Волосы, удивительное дело, абсолютно того же цвета. Ну, капельку разве что гуще, чем у Ани-Маши. Но прическа та же — вольно вьющаяся до плеч. А вот еще что: на шее справа отсутствует родинка! Глаза… почти такие же, но что-то в них все-таки неуловимо другое… кажется, у этой они чуть больше, что ли… потом, зрачки вроде бы темнее… Ну, конечно, косметика, которой Анна-Мария почти не пользуется, сильно меняет дело. Но главное — в них, глазах этих, другое какое-то выражение, что-то в них такое мелькает совсем непривычное, сталь какая-то, которой у Анны-Марии не бывает никогда. Или это Сашку только мерещится?

Вдруг его озарило: эта женщина — не что иное, как отретушированный портрет Анны-Марии! Ну вот, нос чуточку, на какие-то миллиметры, короче, чем у оригинала. Немного полнее губы (честно говоря, если и есть у Анны-Марии какой-нибудь внешний недостаток, так это слишком узкие губы). Ну, еще, может быть, более изящно очерченные скулы, хотя и у Ани-Маши они хороши. То есть, подводя итоги и не считая ушей, на сколько-то там процентов улучшенная копия.

Сам объект исследования тем временем завершил косметические операции и, в свою очередь, принялся изучать Сашка.

— Ну, скажите хоть что-нибудь, невозможно же так в молчании ехать до самого Лондона, — вдруг сказала она.

Сашок нашелся не сразу, но наконец выпалил первое, что пришло в голову:

— Этот костюм… Он вам очень идет.

— Еще бы! Он мне сумасшедших бабок стоил! Даже не спрашивай, сколько. Ну да ведь в Европу не каждый день езжу.

Помолчали. Потом Сашок неуверенно сказал:

— Скажите, вы ведь от Беника?

— От кого? — незнакомка прыснула так весело, так по-детски, что сквозь всю сталь и всю косметику вдруг проглянула озорная девчонка.

— От Беника… — растерянно протянул Сашок.

— Ах да, ну конечно от него, от… Эника! Как я могла забыть!

Она попыталась на секунду сделать серьезный вид, но не удержалась и снова захихикала, причем так заразительно, что вместе с ней неожиданно для себя захохотал и Сашок.

— Но… — с трудом выговаривал он сквозь смех, — вы все-таки… все-таки вы… Вы — та самая дама, которую…

— Которую, которую, — заливалась она.

— Которую я должен сопровождать в поездке по Британии, — с трудом закончил мысль Сашок.

Незнакомка вдруг резко оборвала себя и строгим деловым тоном сказала:

— А вы — мой гид, Александр, если не ошибаюсь? А меня зовут Анастасия, можно просто Настя, если англичане не слышат.

— А, так вас уже предупредили…

— Да один там… издевался. «Ар ю риали насти ор джаст ноти?» «Насти» — это, кажется, противная, гадкая, а «ноти» — шалунья, проказница, так, что ли?

— Ну, что-то в этом духе, но в этом контексте «ноти» тоже может иметь нехороший оттенок.

— Ну, с моим английским не до оттенков. «Плиз, тэнк ю, кул, спешл прайс, фейс контрол»… Вот и все — «зэт из ол!»

И Настя так славно засмеялась опять, что Сашок не мог к ней не присоединиться. «Почему Анна-Мария не умеет так веселиться?» — мелькнула мысль.

Через несколько минут они уже болтали как друзья. Давно Сашок не был в таком ударе и давно его никто не слушал с таким интересом, не удивлялся так искренне несуразностям английской жизни, не смеялся так задорно его шуткам.