Английские эротические новеллы

— Теперь я возьму тебя под свое покровительство, — сказала монашка, чувствуя тепло обнаженного тела ночной визитерши. — Раздвинь ножки!.. Что за упрямство? Я просто хочу найти одну твою прелесть и потеребить ее пальчиком. «Да что же это, — мысли изнасилованной, избитой, лишившейся младенца и едва не повешенной женщины понеслись куда-то вдаль, куда-то далеко от монастыря, от окровавленной поляны, с пирующими волками, в райские кущи, где только Джейн и матушка Изольда предавались запретной страсти, — будь, что будет!»

Джейн, против своего желания, подалась навстречу: голова кружилась, и казалось, что еще немного и случится тоже, что и в объятиях покойного деда.

— Уф! — Вскоре несчастную измученную Джейн уже ничего не волновало: в ней родилось желание.

— Ох, какая ты вкусная! — простонала матушка Изольда и, обхватив ведьму руками, крепко прижала к себе. — Carpe diem![139]

Джейн почувствовала своими сосками ее горячую грудь и…

«От такого можно сойти с ума! Не так давно я родила, черт знает кого, меня собирались казнить, а теперь меня насилует монашка, — подумала Джейн, — и мне это нравится!»

Матушка Изольда, оставив груди в покое, принялась целовать Джейн в живот, постепенно опускаясь ниже…

Джейн почувствовала язык матушки между своих ног и…

Ах! — Только и смогла сказать Джейн, когда ласковый язык коснулся заветной горошинки. — Так не мог даже мой дедушка Карл!

Не в силах больше сдержаться, Джейн застонала и широко раздвинула ноги. Матушка Изольда принялась нежно и страстно ласкать клитор.

— Ох, — Джейн мотала головой, не в силах справиться с нахлынувшим желанием.

«Хороша, чертовка!» — матушка Изольда, растянув иссеченные половинки пальцами, лизнула дырочку нежным языком.

— Ой, матушка, только и смогла сказать ведьма, чувствуя, как язык Изольды продвигаться от дырочки вглубь, между ног пытаясь как бы расправить кончиком языка нежные складки.

— А теперь твоя очередь! — Матушка села на кровати, широко раскинув ноги, чтобы гостья увидела пухленькие нижние губы, выбритые также тщательно, как и местечко самой Джейн. — Для начала, поцелуй меня!

Женщина обхватила рукой матушку за талию. «Ради жизни можно и не такое стерпеть, — она принялась нежно целовать и щекотать груди монашки, — по крайней мере, тут меня не бьют!»

— Давай! — шепнула настоятельница, раздвигая ноги.

Джейн послушно приникла губами к нижним губам матушки. Стыд куда-то делся.

— Молодец! — Изольда вертела ягодицами и бедрами.

Джейн, не смотря на отсутствие опыта, поняла, что хочет от нее похотливая монашка.

— Ты быстро учишься!

И ведьма стала целовать ягодицы, постепенно спускаясь ниже на бедра, уделяя особое внимание нежной внутренней стороне. «Даже мой покойный дед так сладко меня не целовал… туда!» — Подумала она, впиваясь своими губами в нижние губы матушки Изольды.

— Сейчас, матушка, — шептала Джейн, — и стала водить пальцем в горячем и мокром местечке настоятельницы так же, как это проделывал ее покойный дедушка Карл.

Вверх, вниз, вправо, влево…

— Продолжай! Еще! Ох! — Матушка Изольда вдруг выгнулась дугой, зажала пальцы Джейн у себя внутри и обмякла.

— Браво, милая, — воскликнула Изольда, — это тебя дедушка научил?

— Да, — Джейн села на кровати, — член у него не каждый день мог подняться, так он ласкал меня пальцами до полного изнеможения. Бывало, положит меня на спину, два пальца введет во влагалище, а большим пальцем начинает тереть там, где губы срастаются, и живет горошинка…

— В этом грехе ты мне не каялась! — Матушка строго посмотрела на Джейн. — Потом расскажешь мне во всех подробностях, а сейчас продемонстрируй, как ласкал тебя дед!

Матушка Изольда окончательно убедилась, что не зря дала приют ночной гостье. Неумелая ведьма трижды сумела доставить монахине неземное блаженство.

«Ох, и нашла же я приключение на свою голову! — Думала Матушка Изольда, засыпая на плече у Джейн. — Даже половины того, что я услышало, хватило бы для того, чтобы предать и монастырь и меня, грешную Anathema Maranatha![140]». — Не проспать бы заутрени!

За окном появились первые лучи солнца.

Под утро в замке сэра Шелли поднялась суматоха, послышались оклики часовых, зазвенело оружие, застучали копыта. Начались поисками пропавших, вскоре сменившиеся рыданиями родственников погибших. Под их предводительством разъяренные жители сожгли дом Джейн и разграбили немудреное имущество. Весть о том, что произошло в замке, матушка Изольда получила только через три дня. «Ох, приютила беду на свою голову! — думала она, молясь за упокой душ сэра Шелли и его людей. — Впрочем, Авраам пополнил запасы нашего погреба замечательным испанским вином, а заплатила я из кошелька этой грешницы!»