Английские письма или история кавалера Грандисона

Я почелъ за долгъ, любезной мой Докторъ, описать вамъ подробно вс движенія толь дражайшей особы въ первыхъ двухъ нашихъ свиданіяхъ. Вся фамилія возъимла уже отъ того лучшую надежду. Теперь же когда, по столь удивительномъ превращеніи изтребила она глубокое молчаніе, къ коему была какъ будтобы обречена, и когда начинаетъ говоритъ хотя и не весьма связно, мы разсудили за благо не утомлять ее столь продолжительными разговорами. Камилл дано было приказаніе забавлять ее въ своей горниц и говорить ей всегда лестное ея воображенію. Я попросилъ у ней позволенія удалиться: она отвчала мн: но увижусь ли съ вами до отъзду вашего въ Англію? Безъ сомннія и весьма часто будете съ нимъ видться, сказалъ ей Генералъ. Тогда она пошла съ Камиллою будучи весьма довольна.

Мы вышли изъ кабинета къ Іерониму, коего молодая Маркиза чрезвычайно обрадовала разсказывая о всемъ произшедшемъ. Сей великодушной другъ приписывалъ щастливую сію перемну моему присудствію; и Генералъ клялся что впредь съ великою радостію приступитъ ко всмъ ршеніямъ, кои будутъ приняты съ согласія всхъ для излченія его сестры.

Старой Графъ съ старшимъ своимъ сыномъ отправился сего вечера въ Урбинъ. Они пришли ко мн на квартиру проститься со мною; и отецъ повторилъ мн, что онъ всегда ласкается видть меня ревностнымъ Католикомъ.

Примчаніе. "Многія слдующія за симъ письма содержатъ въ себ не токмо новыя свиданія Кавалера съ Клементиною, и слдственно новыя подробности, коими онъ намренъ, говоритъ онъ, дабы оправдать тмъ чрезвычайную продолжительность оныхъ, показать успхи всей оной перемны; но еще и отвты къ Доктору Барлету, на различныя обстоятельства, касающіяся вообще до свойствъ героевъ сея повсти. Неизчерпаемой сочинитель позабывалъ, что вкусъ его читателей не всегда соображается съ его вкусомъ, и что самой вроятности, отъ коей онъ никогда не удалялся въ такомъ множеств произшествій, не довольно бы было для подкрпленія всей важности оныхъ. Однако иногда доходитъ онъ къ своему содержанію, какъ то изъ слдующаго письма видно будетъ.,,

ПИСЬМО LХХІІІ.

Кавалеръ Грандиссонъ къ Доктору Барлету.

Изъ Болоніи 13 и 24 Іюня.

Графъ делла Порретта и его два сына прибыли вчерашняго числа изъ Урбина, дабы раздлить съ нами ту радость, которую мы чувствовали отъ нашей надежды ежедневно умножающейся. Сего дня я примтилъ на лиц Маркизы такую скрытность,коей не видалъ до прибытія Графа; или лучше сказать нкое благоугожденіе, которое показалось мн излишне учтивымъ касательно такой дружбы, какова наша. Вы знаете, любезной мой Докторъ, что я примтя мрачность на чел друга, всегда стараюсь изыскивать тому причину надясь изьяснить оную. Я просилъ Маркизу на минуту переговорить со мною на един.

Она при первомъ слов оказала мн сіе удовольствіе. Но давши мн время открыть ей всю внутренность моего сердца, она спросила меня, можетъ ли отецъ Марескотти, которой иметъ ко мн, сказала она мн, всю нжность отца, быть при нашемъ разговор. Сей вопросъ привелъ меня въ великое удивленіе. Однако я отвчалъ, что съ охотою на то соглашаюсь.

Она приказала его позвать, по чему онъ къ намъ немедленно пришелъ. Нжное участіе, поелику не знаю какую то скрытность усматривалъ и на его лиц, заставило меня думать, что онъ небезъизвстенъ былъ о разположеніяхъ Маркизы, и что позвали его для того дабы онъ принялъ участіе въ семъ изъясненіи, когда бы я его и не просилъ.

Я повторилъ передъ нимъ сказанное уже мною. Маркиз о моемъ безпокойствіи касательно премны мною примченной со вчерашняго дня на такомъ лиц, на коемъ я кром милости ничего не видалъ. Кавалеръ, отвчала она мн, естьли вы не почитаете себя нжно любимымъ всею фамиліею какъ въ Неапол, въ Урбив такъ и Болоніи, то великую длаете намъ несправедливость. Тогда начала она говорить о оказанныхъ мною имъ услугахъ; она увеличила ихъ до высочайшей степени. Я клялся ей, что не могъ мене сдлать для соотвтствованія чувствованіямъ собственнаго моего сердца. Сіе попеченіе возразила она, должны вы оставитъ намъ, дабы о томъ судить; но пожалуйте не почитайте насъ способными къ неблагодарности. Мы съ радостію начинаемъ усматривать всю возраждающуюся нашу надежду касательно любезной дочери, видя ее въ такой пропасти, коей почти нтъ примра. Клянусь честію, справедливостію и всми законами признательности, что она должна быть вашею супругою, естьли вы токмо потребуете ее по тмъ договорамъ, кои вы нкогда намъ предлагали.

Я съ удовольствіемъ на сіе соглашаюсь, сказалъ духовный отецъ наклоня голову.

Чтожъ могу я еще присовокупитъ, продолжала Маркиза? Мы находимся вс въ ужасномъ замшательств. На меня возлагаютъ такое дло, кое меня опечаливаетъ. Облегчите мое сердце, Кавалеръ, избавя меня отъ продолжительнаго изьясненія.