Angst

Однако положение дел в Готэме улучшилось c наступлением 80-х, и отчасти это произошло благодаря Анджею Сапковскому и Геральту из Ривии. «Ведьмак» закрепил моду на «темное фэнтези», которое изобиловало элементами готической литературы и отошло от привычных канонов жанра. Из розово-карамельных миров с единорогами ставшие теперь циничными и жестокими герои спустились на грязную, пропахшую мочой и дымом костров инквизиции землю, и столкнулись с действительно харизматичными злодеями. По нуарной готичности истосковались и читатели Бэтмена, и вскоре похожие черты обретает мир DC Comics. В середине 80-х издательство полностью перезапускает свою вселенную, а пришедшие Фрэнк Миллер и Алан Мур кладут здоровенный болт на Comics Code и разбавляют яркие краски черной тушью, добавляя больше мрачных полутонов в истории про Бэтмена. Именно тогда Джокеру дают полную свободу, и его персонаж возвращается к истокам, раскрываясь во всей красе. Зловещей красе серийного убийцы, который прострелил позвоночник дочери Джима Гордона. Не чтобы убить, а чтобы сделать ее инвалидом и свести комиссара с ума. Или же психопата, который до смерти забил Робина, юного напарника Бэтмена, монтировкой.

В кино этот образ попытался воплотить Джек Николсон, впрочем, не особо успешно. Да, сейчас фанаты «величайшего Джокера всех времен» закидают меня ссаными тряпками, но факт в том, что в фильме Тима Бертона мы увидели не психа, а великого актера, который после двух Оскаров и роли в фильме Кубрика мнил себя величайшим. Николсон играл самого себя, а не Джокера, отчего персонаж получился хоть и харизматичным, но довольно пресным. Это не клоун из ночного кошмара, а всего лишь гангстер в лиловом пиджаке со слегка поехавшей крышей и незамысловатой мотивацией – отомстить Бэтмену. В комиксах человек-летучая мышь действительно был причастен к рождению Джокера, загнав то ли мафиози средней руки, то ли комедианта-неудачника в чан с химикатами, отчего его волосы позеленели, а сознание помутилось. Но даже в The Killing Joke, которым вдохновлялся Бертон, Джокером двигала далеко не банальная месть.

Правда в том, что такие картонные злодеи давно осточертели. Приторно сладкий попкорн от «Марвел» многим приелся именно потому, что там нет реальных антигероев. Подчас кажется, что злодеи в фильмах нужны только для галочки: чтобы Тони Старк мог отпускать свои плоские остроты, а Тор – поиграть намасленными сиськами в камеру во время драки. Мотивация таких персонажей шаблонна и предсказуема: захватить мир, урвать кусок побольше либо кому-нибудь отомстить. Но, что более важно, зло там принимает довольно расплывчатые и абстрактные образы красноголового ультранациста, тостера-переростка или же голубого инопланетянина. Такие герои не вызывают совершенно никаких эмоций: ни страха, ни ненависти. Да и не могут вызвать: это настолько абстрактное зло из далекой-далекой галактики, что оно просто не воспринимается как угроза. DC дали нам настоящего антигероя, лишенного этих недостатков, однако персонаж Николсона оказался таким же размазанным, как и грим клоуна.

Но когда костюм комедианта примерил Хит Леджер, мы увидели настоящего дьявола. Перед нами предстало абсолютное зло, а не мелкий разбойник или чудак с пистолетом. Зло разрушительное и совершенно непредсказуемое, как взрыв бомбы в метро. Образ леджеровского Джокера гораздо ближе к его прототипу из комиксов, который заживо содрал кожу со своего бывшего подельника, пытался убить каждого новорожденного в Готэме или же расстрелял прихожан церкви лишь для того, чтобы увидеться с Бэтменом. Это террорист-фанатик, у которого нет мотивации и нет прошлого, который хочет лишь «видеть мир в огне». Его фигура – квинтэссенция террора: всего того, что заставляет зажмуриться и, обливаясь холодным потом, молиться всем богам. Если Николсон был больше гангстером, чем психопатом, то Леджер сделал ставку именно на помутненный разум. Его персонаж развил идею Мура и Миллера о том, что клоун-убийца – это демон Готэма, злой дух, который пронизал каждый темный переулок этого города. И который иногда вселяется и в нас.