Аниара

Спасая нас от перенапряженья,
спокойно излагает астроном
историю доголдонских времен
и наступления оледененья.

 — Расчеты на космическую кару

вредны и алогичны чересчур:
ведь алгоритмы космоса отличны
от алгоритмов временных культур.

Те поколенья, что достойны кары,

в земле тысячелетия гниют,
а космос только-только над землею
заносит свой обледенелый кнут.

Спокойно он показывает виды

и чертит расползанье гляционов.
 — Шел двадцать третий век, и прагондиды
уже сползли с обледенелых тронов.

Блистательное царство человека

в дыму войны блистало все тусклее,
проекты гуманистов провалились,
и снова приходилось рыть траншеи.

Холодный Гольмос — сгусток звездной пыли –

ночною мглой сиянье солнца скрыл,
и злобный ветер песнь оледененья
над миром остывающим завыл.

На полюсах взбухали шапки льда,

все дальше расползаясь по земле
пластом километровой толщины.

Шел снег земной — изящные кристаллы,

как это совершалось испокон,
к нему вдобавок снег из звездной тучи
земные зимы слил в сплошной эон.

Ледовый панцирь Арктика ковала.

Под эту исполинскую лепешку
шестнадцать тысяч зим, лишенных солнца,
Европу уложили. Понемножку
тянулись люди к югу, покидая
свои технические цитадели,
культуру берегли, но неуклонно
в оцепененье варварства коснели.

Двенадцать тысяч лет, как дикари,

на свалках замершей аппаратуры,
все ждали воскрешения зари,
земных лесов и царствия культуры.

И воротились пряжа и колеса,

натурхозяйства. Люди род за родом
к пейзажам ледниковым приучались,
к преодоленью трудностей, к невзгодам.

Холодный Гольмос двигался от солнца,

но человек доголдонских веков
считал тот черно-угольный покров
недвижущейся траурной вуалью.
Галактику укрывший вдовий плат,
он каждый вечер появлялся в небе.

Смещаясь, черно-угольный покров,

по мере удаленья от Земли
как будто уменьшался год от года,
утратив сходство с траурной вуалью.
И постепенно прояснялось Солнце.
Прошел еще десяток тысяч лет,
и траурный покров почти исчез,
и небеса опять озарены,
и полилось сияние с небес,
и тают льды, и новым поколеньям
дарованы все милости весны. 

61