Анизотропное шоссе

Ковчег вдруг качнулся, словно наткнувшись на что-то. Ной ухватился за перила. Голубь перелетел ему на плечо. Вцепился клювом в торчащую из-под патл мочку уха. Тем временем ковчег перевалился на другую сторону. Сваленные на палубе вещи, по большей части хозяйственный скарб, брошенный второпях, когда волны потопа уже заливали жилища, и с тех пор так и не закрепленные, с жутким скрипом поползли в сторону Ноя, угрожая столкнуть его в океан.

– Что это? – Ной дернул головой, пытаясь высвободить мочку уха из клюва голубя.

– Об этом я тебя хотел спросить, – пробормотал голубь. – У меня сейчас ни всеведения, ни всетерпения… говорю же – урезали так, даже внешний вид пришлось заимствовать… глупая птица!

Крен увеличивался. Корабль терял остойчивость, с нижних палуб доносился шум, звериные голоса – обозленные, испуганные, жалостливые. Распахнулась дверь палубной надстройки, оттуда появилось покрасневшее лицо Хама:

– Батя! Вода на нижнем уровне! Помпы не справляются!

Ной резким движением согнал голубя с плеча:

– Возьми пару слонов с третьей палубы… и мамонтов – с четвертой. Пусть хоботами откачивают.

– Не получится, батя! Доски прогнили, эти тварюги провалятся сквозь обшивку, да еще пробоин наделают. Я же говорил, что с жучками… Э-э, да что сейчас! – Хам махнул рукой и исчез.

Ной повернулся к голубю:

– Слушай, если в ближайшее время не найдем землю, ковчег утонет. Ты должен помочь.

– Я не знаю, когда запустят сервер, – с нотками раздражения и паники проклекотал голубь. – Я не специалист!

Ковчег содрогнулся, перевалился на другой бок, а затем резко осел. Поверхность воды приблизилась к палубе. Ной подскочил к перилам, перегнулся так, что голубь решил, будто человек решил кинуться за борт ковчега.

– Нижние уровни утеряны, – пробормотал Ной. – Кто там? Шерстистые носороги и прочая арктическая живность… мамонты, саблезубые… ага…

– Хорошо, – сказал голубь. – Попытаюсь вернуться и ускорить восстановление системы.

Ной невидяще посмотрел на птицу, подобрал мокрые полы накидки, обнажив худые мускулистые ноги бегуна на длинные дистанции, и рванул к сходу на нижние палубы.

– Вы только держитесь там! – крикнул вослед голубь, взмахнул крыльями и стал подниматься вверх по расходящейся спирали. Уже на втором витке вид ковчега затуманился, поэтому голубь не видел, как огромное деревянное яйцо треснуло, распустилось будто огромный цветок, опрокинулось и быстро ушло в бездну вод. Но тут же вспыхнуло полупрозрачное изображение, уплотнилось, отвердело, и вот как ни в чем не бывало второй ковчег продолжает покачиваться на поверхности вод – целый и невредимый.

Лог 100. Стирание человечества

Отрок потер запястья, которые начинали ныть в моменты особого беспокойства и треволнений. Почесал шрам на груди. Прислушался к себе и наклонился было к ногам, чтобы заняться еще и ступнями, но Батя, неодобрительно наблюдавший его телодвижения, предупреждающе хмыкнул.

– Приступим к разбору полетов, коллеги, – объявил он так буднично, будто они не сели в галошу, а то, что произошло, долго и тщательно планировалось.

– Причем тут я? – Голубчик вскинулся, захлопал крыльями, не поняв метафоры Бати. Что, в общем-то, немудрено. Батя злоупотреблял словечками понятными исключительно ему самому. С остальными составляющими Троицы делиться сокровенными филологическими знаниями он не считал нужным.

– При том, – веско сказал Батя, и Отрок с удивлением понял, что сказанное им про разбор полетов вовсе не метафора. Голубчику предстояла выволочка. Возможно даже с выдергиванием перьев. – Ты жучков на ковчеге видел?

Голубчик от изумления даже клюв раскрыл.

– Каких жучков, Батя?! Каком ковчеге?! Страшный суд на пороге, а мы допотопные времена разбирать будем?

И еще Отрок понял, что до Голубчика так ничего и не дошло. И позавидовал, ибо в данный момент тот оказался самым счастливым членом Троицы, который искренне верил – всё идет согласно предназначению, именно так, как они и задумали при Сотворении.

А Батя вкрадчиво продолжал:

– Может ты, Голубчик, веришь будто сервер Каина остался в допотопных временах? Вместе с гебаримами и нефелимами? А заодно и Вавилонской шиной данных?

Отрок неимоверно захотелось еще почесаться. Это нервное. Ему всегда становилось нехорошо от упоминаний Вавилонской башни, которая оказалась и не башней вовсе. Исключительно его прокол. Прокол и косяк. Распнуть его за это мало.

Батя потянулся к монитору и включил. Вокруг простерся знакомый пейзаж, отягощенный знамениями близкого Светопреставления. Зверь выходил из моря. На нем воседала вавилонская блудница. Племена гога и магога сошлись в последней битве, а стальная саранча барражировала над ними и плевалась огнем из крупнокалиберных пулеметов.

– Ну, как вам? – зловеще осведомился Батя.

Голубчик, немедленно почувствовав неладное, затараторил:

– Шеф, я всегда был против крайностей. Что за странная идея с этим Страшным судом? Десятки тысяч оборотов мы их, значит, холили и лелеяли, а тут – бац! И…