Анклав

Мы спустились обратно, на первый уровень. Тут я чувствовала себя в безопасности, но дело не только в этом. Разумнее всего начинать поиски от дверей — и постепенно углубляться в здание, расходясь в разные стороны. А то ведь, как пить дать, будем натыкаться друг на друга и дважды исследовать один и тот же участок.

Все, что лежало рядом с дверью, изрядно попортило непогодой, и толку от этих книг не было никакого. Они промокли и скукожились, слова размыло. Многие рассыпались в наших руках при первом прикосновении. Мои надежды угасали с каждым таким умершим томиком.

Зато потом мы обнаружили закрытые двери, а за ними — огромную комнату, всю заставленную столами. На некоторых лежали книги, на других — пожелтевшая от времени бумага. Солнечного света оказалось достаточно, чтобы читать.

Я взялась за стопку выцветших листов. На них были изображения, прямо на бумаге рядом со словами, и там были запечатлены сплошные несчастья. Вот женщина плачет, а вот огонь поднимается от машины. Я видела машины только неподвижными и проржавевшими. А эту изобразили прямо в миг, когда она врезалась в другую, и над ними поднимались языки пламени.

— «Центр по контролю и профилактике заболеваний признает, что вакцина не подействовала», — медленно прочитала я.

Большую часть слов я не понимала, поэтому прочитала их как смогла.

— Ты что-то нашла? — спросил Невидимка.

И положил руку мне на плечо, читая строчки на пожелтевшей бумаге, — непринужденное прикосновение, Камень тоже так часто делал. Но в случае с Невидимкой все было по-другому. Этот жест значил не то, что он хочет меня утешить или там поддержать. Или просто показать, что он рядом. Нет, он значил совсем другое, и я чувствовала эту разницу всем телом.

— Да вот не знаю. — Я протянула ему листок.

Мне было не стыдно признать, что Невидимка читал лучше, чем я. Меня просто буквам выучили, чтобы разбирать надписи на предупреждающих знаках в туннелях. Нас учили буквам, чтобы мы сумели прочитать написанное и не попали в беду. Вот и все. А он пробежал глазами строчки — даже пальцем не водил, как я, следя за буквами.

— Я не все понимаю, — наконец сказал он. — Но похоже, болезнь, от которой умер мой отец и мама Теган, оказалась очень заразной. Очень много людей погибло. Они попытались изготовить лекарство, но оно не сработало, и все стало еще хуже.

«Хуже? Насколько хуже?» Или наоборот, с тех пор жизнь улучшилась? Хотя все это трудно представить…

— Так что же, получается, только мы и выжили? — прошептала Теган. — Поселения под землей, бандиты и немногие оставшиеся, которые спрятались в руинах? Как мы с мамой?

Невидимка отчаянно затряс головой и сердито сказал:

— Ничего подобного! Отец говорил, что люди ушли на север! Говорил, что на севере лучше, чем здесь!

Сердце болезненно ёкнуло. А что, если это сказки? Ну, вроде тех, которые он нам читал — в них все, конечно, кончалось хорошо, вот только надежды эти были несбыточными… Я знала, что вопрос его рассердит, и промолчала. Но, похоже, он понял по моим глазам, что я думаю, потому что нахмурился, и лицо его еще больше заострилось.

И тут подошла Теган с другой желтой бумажкой:

— А что такое «эвакуация»?

Я пожала плечами, а Невидимка схватился за этот лист и принялся жадно читать. Может, он прочитает до конца, и все разъяснится. И снова я восхитилась силой его разума — так же, как восхищалась его стилем боя.

— Хм, не уверен, что все правильно понял, но думаю, что речь как раз о том, что все ушли. Причем человек, который все это писал, очень рассержен. «План эвакуации рассчитан на богатых и влиятельных. Мы получим ту же ситуацию, что и с Катриной…» — прочел он вслух.

— Влиятельные. Как старейшины, — пробормотала я. — Значит, что бы там ни случилось на самом деле, важные персоны уехали первыми.

— А других людей просто бросили, — горько отозвалась Теган. — Вот почему мы здесь.

Ее слова подействовали на меня отрезвляюще. Значит, мы происходим от тех, кого сочли слишком незначительными, чтобы эвакуировать. Может, я и не знала точного значения этого слова — «эвакуация», но прекрасно представляла себе противоположное по значению — «бросили». Да, именно так.

— Мы можем просидеть здесь целую вечность и больше ничего путного не найти, — сказала я.

Жаль, конечно, что мы не сумели отыскать все ответы в одной книге. Мне почему-то казалось, что мы придем — и вот, она будет лежать и ждать нас, и мы просто откроем ее на нужной странице и все-все поймем. Но, конечно, глупо было питать такие надежды. В библиотеке нельзя найти ответ на вопрос «куда нам идти». Или узнать, что на самом деле лежит за развалинами. Но если мы проявим достаточно мужества, мы все узнаем сами.

— Я бы хотел еще поискать, — сказал Невидимка.

— Да без проблем, — отозвалась я и села.

Хватит с меня пыльных страниц. Мертвые слова не ответят на мои вопросы. На столе рядом со мной лежала детская — судя по тому, что на страницах преобладали картинки, — книжка.

Я открыла ее: а что, почему бы мне и не почитать детскую книгу…

— А — аист. Б — бобер…