Анна Болейн. Страсть короля

– Или принцесса, – вставила словцо Анна. – Я слышала сегодня, что, когда Мария недавно отправилась на лодке за город, люди сбегались приветствовать ее, будто она сам Господь Бог, спустившийся с Небес. Генрих, вы должны остановить ее, пусть она больше не подстрекает людей к подобным демонстрациям. А участников этой демонстрации нужно примерно наказать.

– Не думаю, что Мария их подстрекала, – возразил Генрих. – Просто люди сбежались посмотреть на нее.

– Вы когда-нибудь узрите правду? Она ведет умную игру, усиливая симпатию к себе. Бедная маленькая принцесса, разлученная с матерью… Генрих, ей семнадцать! Меня разлучили с матерью, когда мне было двенадцать, и я не виделась с ней шесть лет. Мария должна считать себя счастливицей.

И Генрих сдался. Там, где речь шла о его дочери, он давал слабину, но Анна вознамерилась добиться от короля строгости к принцессе. Пусть только Мария сделает еще один неверный шаг, и расплата наступит.

В июле король отвез Анну в Хэмптон-Корт, чтобы она провела там последние недели беременности. Они коротали дни в неспешных прогулках по прекрасным садам, устраивали пикники в маленьких банкетных домиках, которых настроил на лужайках Генрих, вместе читали в покоях Анны и весело пировали по вечерам. Король больше не разделял с ней ложе, потому что не хотел тревожить ее покой, и, по правде говоря, она стала такого размера, что предпочитала спать одна. Чувствовала себя Анна превосходно и никогда еще не видела Генриха таким счастливым.

Только в эти последние недели перед родами Анна начала беспокоиться: а что, если ребенок окажется девочкой? Генрих всегда говорил о нем только как о сыне, и она сама тоже привыкла думать, что у них будет мальчик. А вдруг нет? Генрих совершил все, что клятвенно обещал: порвал с Римом, чтобы жениться на ней, короновал ее со всей возможной помпезностью, словно она была правящим монархом. Теперь настал ее черед исполнить свою часть сделки – подарить Генриху сына. В свои сорок два года король нуждался в нем более, чем когда-либо, – и не только ради обеспечения наследования власти, но и для того, чтобы оправдать рискованные шаги, на которые пошел ради нее. Благословение мужским наследником показало бы всему миру, что Господь благоволит к их союзу, и, без сомнения, привлекло бы на их сторону всех колеблющихся и раскольников. К тому же заставило бы умолкнуть раз и навсегда эту надоедливую бакденскую затворницу!

Пол ребенка имел жизненно важное значение. Мысль, что может родиться не сын, была невыносима. День ото дня Анна тревожилась все больше, наслаждаться приподнятым настроением последних недель перед появлением на свет младенца не получалось.

Эта мерзкая монахиня из Кента выбрала день коронации Анны, чтобы напророчить гибель королю и новой королеве. На сей раз представители власти вскинулись, и Элизабет Бартон предстала перед Кранмером для допроса.

– Он не должен был отпускать ее, ограничившись одним предупреждением, – жаловалась Анна. – Эта женщина уже проигнорировала его угрозы.

– Дорогая, не растравляйте себе душу, – с озабоченным видом заклинал Анну Генрих. Они сидели в банкетном домике на пригорке, откуда открывался вид на личный сад, и угощались холодным цыпленком, пирогом с начинкой, салатом и блюдом из вишен. – Утром по моему приказу ее снова арестовали, и Кранмер еще раз ее допросил. Она призналась, что никогда в жизни не имела никаких видений.

– И что вы с ней сделаете?

– Отпущу. Она сама себя опорочила.

– Это ее не остановит. Безумная или нет, она и раньше никогда не молчала.

– Если она и дальше станет распространять нелепицы, побуждающие к мятежу, то почувствует на себе все силу моего гнева, – заявил Генрих. – Но давайте не будем говорить о неприятных вещах. Вы ведь не хотите потревожить ребенка. Я придерживаюсь мнения, что мысли и чувства женщины могут повлиять на младенца в утробе, это кажется мне обоснованным.

– Не знаю, – с улыбкой сказала Анна, – но скачет он так, будто готовится к турниру! – Она положила ладонь Генриха себе на живот.

– Ей-богу, там будущий король, которым мы будем гордиться! – воскликнул он. – Дорогая, я знаю, что не могу быть с вами, когда родится наш сын, но хочу находиться поблизости. В этом году я не поеду на дальнюю охоту и останусь неподалеку от Лондона.

– Для меня это большое утешение. – Анна пожала руку Генриха.

Он улыбнулся:

– Я распоряжусь, чтобы в каждой церкви совершались молебны о вашем благополучном разрешении от бремени, и попрошу своих любящих подданных молиться Иисусу, чтобы тот, если на то будет Его воля, послал нам принца. Я консультировался с врачами, и все они уверяют, что родится мальчик.

Откуда им знать? Они ни разу не осматривали ее, только спрашивали, как она себя чувствует, и уговаривали о себе заботиться. Деторождение – дело женщин! Анна уже наняла повитуху, которая находилась при дворе, объедалась вкусными блюдами и дни напролет бездельничала, наслаждаясь дворцовой роскошью. Но этой женщине дала прекрасные рекомендации леди Уорчестер.